Орлы в буре

полудня он стал свидетелем прибытия измученного, забрызганного грязью

гонца на утомленной лошади. Его сопровождал эскорт из тридцати

ауксилариев, одинаково уставших на вид. Тулл сбежал вниз по лестнице, встретив всадника, который погонял своего скакуна через ворота.

— Приветствую! — воскликнул Тулл.

Небрежно отсалютовав, посыльный проехал мимо. Он нахмурился, когда Тулл взял поводья. — У меня важные новости для легатов!

— Я примипил Пятого легиона, опарыш. — Улыбка Тулла была

ледяной. — Ты можешь звать меня господин!

— Прошу прощения, господин. Теперь, если вы не против, я могу

пройти?

Тулл почувствовал укол беспокойства. — Ничего страшного не

произошло, я надеюсь? Германик здоров? — Командующий сел на корабль с

одной группой армии несколько дней назад, планируя обойти южный край

Германского моря, прежде чем добраться до убежища у озера Флево.

— Был шторм, господин. Германик в безопасности, но многие корабли

флота затонули или были унесены в открытый океан. Сотни людей утонули.

Тулл снова поблагодарил богов за то, что его легион не был выбран для

возвращения домой на корабле. — Благодарение богам, что Германик

невредим. Где он сейчас?

— В землях хавков, но он идет сюда.

— И мы должны пойти и встретиться с ним.

— Не могу сказать, господин.

— Конечно, нет. Иди. — Тулл отступил.

Почтительно отсалютовав, гонец въехал в лагерь, его эскорт следовал

за ним по пятам.

Тулл посмотрел на Фенестелу, стоявшего на валу. — Ты все слышал?

— Да, командир. Какое облегчение, что Германик жив.

— Чертовски верно, — сказал Тулл. Последнее, что нужно было армии, это потерять такого харизматичного лидера.

— Приближается еще один посыльный, господин! — взревел Пизон.

210

— Что теперь? — спросил Тулл, снимая ногу с первой ступеньки

лестницы. Он вернулся на свою позицию. Этот гонец знал его и остановился, как только Тулл встал у него на пути.

— Господин!

— Откуда ты? — спросил Тулл.

— С юга, господин. Марси перегруппировались и атакуют наши

патрули. — Глаза гонца блуждали по направлению к центру лагеря и его

месту назначения, штабу.

— Иди, — сказал Тулл. — Туберону и другим легатам нужно узнать

твои новости. — Он смотрел, как посыльный и его эскорт уезжают, прежде

чем присоединиться к Фенестеле на валу. Они обменялись мрачными

взглядами.

— Мы не идем домой, — сказал Тулл.

Глава XXXIII

Арминию каждую ночь снился Мело, кровь и смерть. Мело, живой, смеющийся, а затем умирающий, когда неизвестный римлянин вонзал меч в

его шею. Каждый раз Арминий выкрикивал предупреждение и изо всех сил

пытался добраться до Мело до смертельного удара. Он всегда терпел неудачу

и просыпался весь в поту и всхлипывая. Отчаянно пытаясь не заснуть, чтобы

кошмар мог закончиться, Арминий снова и снова каким-то образом

погружался в сон, где ужас продолжался.

Кровь, которую он видел, покрыла не только Мело, но и тысячи трупов

на поле боя у Вала Ангривариев. Она капала с клювов кормящихся воронов.

Измазала морды диких свиней красным. Огромные запекшиеся лужи

заполняли колеи и углубления в пыльной земле. Кровь запеклась на руках и

теле самого Арминия. Если он касался щек, его пальцы краснели. Была ли

это его собственная кровь или кровь других, так и не было ясно, но он не мог

очиститься, как ни старался.

Иногда он видел Туснельду и их маленького сына, стоящих на

усыпанной телами земле. Его сердце болезненно сжималось, и он протягивал

руку, но они никогда не были достаточно близко, чтобы соприкоснуться; она

так и не услышала его приветственных криков. Больнее всего было то, что

Арминий так и не увидел лица своего сына. Его всегда скрывало тело

Туснельды или пеленки. Однажды он подошел так близко, что еще один шаг

заставил бы его коснуться щеки сына, заставить его повернуть голову –

только для того, чтобы часовой разбудил его о запоздалом посыльном. К

тому времени, когда Арминий вернулся в постель, желая возобновить свой

сон, небо уже побледнело, а лагерь ожил. Сон ускользнул от него, и Арминий

мог поклясться, что слышал смех Донара.

211

Герульф также фигурировал в его беспокойных ночных видениях. С

кислым лицом, ехидным голосом, он разглагольствовал об Арминии, обвиняя

его в претензиях на королевский сан, плохом руководстве и непомерном

высокомерии. — Ты мертв, — сказал Арминий, но Герульф рассмеялся ему в

лицо.

— Мело убит, но моя кровь и на твоих руках, Арминий, как и кровь

тысячи других. Нам не следовало тебя слушать.

— Если бы ты не последовал моему примеру, вся эта земля была бы

частью Римской империи, — кричал Арминий.

Герульф как будто не слышал.

Во время очередного повторения кошмара ярость Арминия вырвалась

наружу. Он бросился на Герульфа, настроенный на убийство. Герульф

рассмеялся и с легкостью уклонился от него. Как бы Арминий ни

преследовал, его добыча двигалась быстрее. Арминий проснулся, царапая