Орден Скорпионов

Я вновь оглядываюсь, ожидая увидеть потные тела, лежащие повсюду – кто-то отдыхает, кто-то – нет, но рядом нет никого. Обычно ночной воздух наполняют тихий храп и чье-то бормотание во сне – я засыпала под эту музыку с тех пор, как себя помню, но я больше не в Приюте. Здесь нет рабов. Никто не ворочается во сне в попытках поудобнее устроиться на каменном полу. Никто не хмурится от кошмара, не слышно осторожных шагов, когда кто-то пробирается в туалет, чтобы облегчиться или тайно с кем-то встретиться.

Я одна.

Я так долго об этом мечтала, но теперь, когда моя мечта наконец исполнилась, в груди поселилось неприятное чувство тревоги. Стоит мне оглянуться, я натыкаюсь взглядом на неясные очертания мебели кругом. Из окна слева в комнату проникают тихий звук волн, бьющихся о берег, и полоски лунного света.

Я лежу на полу, а луна, висящая высоко в небе, купает меня в своих лучах, исцеляя. Вокруг – гнездо из мягких полотенец, а простыня лежит комком где-то у лодыжек, как будто я сама, разгневавшись, запихнула ее туда ночью. Пульс потихоньку успокаивается – я довольно скоро прихожу к выводу, что в комнате нет ничего, что представляло бы какую-либо угрозу.

Здесь только я.

Я и пустая кровать, слишком мягкая, чтобы на ней спать; высокий шкаф, заваленный аккуратными, сложенными стопками одинаковых верхних и нижних вещей, и темная, пустая купальня.

Я глубоко вздыхаю, закидываю руку за голову и вновь укладываюсь на пол из темного дерева, рассматривая серебряный свет, проникающий сквозь чистые высокие окна. И я чувствую умиротворение. Не знаю, что меня разбудило, но я в безопасности и, судя по ощущениям, уже залечила раны и травмы после сегодняшней тренировки.

Я собираюсь улечься спать, рассматриваю каменный потолок, но ни с того ни с сего мой желудок издает глубокий, возмущенный рык.

Я тут же сажусь и смотрю вниз на свой живот – его тон мне совсем не нравится.

– Солнце уступило место на небосклоне луне всего пару часов назад, а ты уже требуешь еды? – Желудок вновь булькает что-то требовательное и нетерпеливое, и я прижимаю к нему руку.

Я качаю головой с усмешкой, но все же, словно выполняя приказ желудка, поднимаюсь на ноги и на цыпочках направляюсь к двери. Медленно, осторожно толкаю толстую деревянную преграду и выглядываю в темный коридор.

«Скорпионы» дали понять, что я – не их пленница и вольна приходить и уходить, когда захочу, но я все равно пробираюсь к лестнице, беспрестанно оглядываясь по сторонам, словно один из них выпрыгнет на меня в любую секунду.

Но никто не выпрыгивает.

Когда я шла здесь этим утром, то думала, что рабы дома, должно быть, еще спят или, может, им приказали не высовываться или держаться от меня подальше. Но оказалось, что у «скорпионов» попросту нет рабов дома.

По словам Тарека, где-то в замке живет семейство бесят, и их магия как-то с ним связана. Так что поддержание дома в хорошем состоянии им выгодно – как и «скорпионам». Однако, Тарек также заметил, что никто никогда не видел бесят за работой – и он не думает, что мне когда-нибудь доведется. И даже если доведется, я вряд ли смогу сказать, что они работают.

Единственный бес, которого я знала – это Фигг, и она – явно не лучший представитель своего рода. Мне трудно представить себе несколько тучных и ворчливых Фигг, занимающихся чем-то столь трудным, как уборка целого замка. Да она едва справлялась с сортировкой нашей одежды в Приюте.

Когда я рассказала об этом Курио, он поведал, что на самом деле существует огромное множество различных бесов, и каждый клан черпает силу из того, что их окружает.

Я понятия не имею, каким именно бесом была Фигг, но я полагаю, что она черпала энергию из постоянного нытья и препираний с другими без всякой необходимости.

По пути к кухне не случилось никаких происшествий, но вокруг была лишь странная, предвещающая что-то нехорошее тишина, в груди все сжималось от тревоги.

Я много думала о том, что же я почувствую, как только окажусь подальше от Приюта, но одиночество в список этих ощущений не входило. Мне-то казалось, что после всех этих лет, проведенных в слишком тесной спальне, купальне, столовой и в тренировочной бок о бок с толпой фейри, я буду наслаждаться тишиной дома «скорпионов» – но ничего успокаивающего в этой тишине не было. Я думала, что тут же успокоюсь, стоит мне окунуться в эту тишину, но все, что я чувствую в ней, – это угроза.

Похоже, я не создана для спокойной жизни, как я надеялась.

Меня встречает большой, тихий холл, ведущий на кухню, и я стараюсь вызвать в воображении образ какой-нибудь заброшенной хижины в далеких землях. Там, на крыльце, сидя в большом кресле, я безмятежно наблюдаю за проходящими неделями.

В этом видении – моя идеальная жизнь, когда я наконец обрету свободу и найду свой путь в этом мире. Больше никакой смерти. Не будет больше насилия. Никакого бесконечного шума или повседневности, настолько переполненной проблемами, что в ней почти не осталось места для меня.