Опрокинутый горизонт

Хоуп сидела по-турецки на полу, с книгой на коленях. Она была так поглощена чтением, что не услышала, как вошел Джош. Он воспользовался этим, чтобы ею полюбоваться. Если бы он взялся ее рисовать, то изобразил бы именно такой. Хоуп всегда занималась, сидя на полу, зажав в зубах карандаш, как сигарету, и накрутив на пальцы левой руки прядь волос.

– Я думала, ты никогда не вернешься, – сказала она, не поднимая головы.

Джош подошел к ней со спины, поцеловал и уселся напротив.

Хоуп лукаво взглянула на него:

– Очередное открытие?

– С чего ты взяла?

– Ты неслышно уходишь, пока я сплю, возвращаешься спустя три часа, я слышу на улице мотор машины Люка. Ты похож на ребенка, которого обещали отвезти на неделю в Диснейленд. А главное, вы с Люком всегда делаете открытия в мое отсутствие. В науке это, кажется, называется «пучок сходящихся элементов». Посвятишь меня в подробности или пойдешь ночевать к Люку?

Джош знал, чем он рискует, рассказывая Хоуп о своем проекте. Ее реакция соответствовала его ожиданиям. Сначала она его поздравила. Теоретически его соображения выглядели блестяще, она на этом настаивала. Настолько блестяще, что они могли прийти в голову только гению. Сначала она восхитилась этим полетом ума, вернее, части этого ума, а потом уточнила:

– Штука в том, что практическое воплощение подобной идеи доступно только безумцу. Ты совсем потерял голову, Джош? Ты отдаешь себе отчет, как рискуешь? Ты готов испепелить себе мозги, играя в ученика чародея?

Джош попытался ее успокоить. Потребуются месяцы, чтобы разработать прототип шлема, к тому же он уже продумывает правила безопасности. Сеансы стимуляции будут удлиняться постепенно, сначала они продлятся всего несколько минут, а может, даже несколько секунд и будут происходить нечасто, чтобы оценить возможные побочные явления. Стоит контрольной электроэнцефалограмме показать малейшую аномалию, он тут же все прекратит.

– Я успокоюсь только в одном случае: если тебе не удастся разработать этот чертов шлем! – заявила Хоуп и опять погрузилась в чтение.

Джош предпочел не говорить ей про предложение Флинча.

* * *

Назавтра по дороге в Центр Люк размышлял о различных стадиях разработки шлема. Джош уже приступил к наполнению банка изображений и звуков. Многие файлы он скачал со своего ноутбука.

Флинч заглянул к ним и позвал с собой. Проведя их через весь Центр, он открыл им дверь, порог которой им еще не доводилось переступать.

За этой дверью находился корпус с еще большими рабочими площадями, с еще более впечатляющим оборудованием.

– Скоро вы обоснуетесь здесь, – сообщил Флинч. – Считайте это повышением: в эту часть Центра пускают только тех ученых, чьи проекты расцениваются как приоритетные. Само собой, здесь усилены меры безопасности. Информация остается под колпаком.

– В каком смысле приоритетные? – спросил Джош.

Флинч остановился и обернулся:

– Любите читать?

– Да, когда нахожу время.

– Это слабое место вашего поколения, вам уже не хватает времени на хороший роман. Знали бы вы, как часто литература предсказывает судьбы науки! Иногда я спрашиваю себя, не используют ли романисты свое воображение активнее ученых? Ученым следовало бы больше читать, стимулируя свою фантазию. Как-то так. Видите ли, около шестидесяти лет тому назад молодой человек по фамилии Керуак написал книгу, ставшую культовой для целого поколения, – «В дороге». Читали?

– Нет, – сознался Джош.

– А надо бы. Керуак вывел на сцену целую вселенную, где царили скорость и свобода. Молодые американцы, ваши сверстники, исколесили Америку вдоль и поперек, пришпорив собственную жизнь, и главным для них было стремление любить. Этот роман был настольной книгой моей юности. Знаю, о чем вы сейчас думаете: я не похож на ярого поклонника битников. Но внешность обманчива… Несколько лет назад другой крупный писатель, Кормак Маккарти, тоже выпустил роман под названием «Дорога».

– Я смотрел фильм по этой книге, – сообщил Джош, радуясь, что не оказался безнадежно невежественным.

– Фильм куда хуже книги, но речь не об этом. У Маккарти дорога постапокалиптическая, его персонажи пытаются выжить в мире, занесенном пылью, и убивают друг друга, а главный герой цепляется, как за последнюю надежду, за сломанную тележку из супермаркета. Гадаете, к чему я веду? За пятьдесят лет исчезла надежда на будущее. Не счесть текстов и фильмов, предрекающих конец света, демократии, человечества. Что-то нас наверняка уничтожит – если не войны, разожженные фанатиками, то какой-нибудь вирус или роботы. Но здесь мы поддерживаем иной взгляд на завтрашний день, наша цель – воплотить его в жизнь. Можете считать эту зону Центра прихожей будущего. Будущего, полного надежды.

Флинч зашагал дальше. Люк и Джош, нагоняя его, обменялись удивленными взглядами.

В очередном зале он представил их шестерым исследователям. Люк сразу заметил, что эти люди – ближайшие соратники Флинча, чуть ли не сообщники.

Один из них рассказал о проекте.