Опрокинутый горизонт

Первый этап его проекта состоял в разработке шлема, коренным образом отличного от того, который они до сих пор использовали для регистрации нервных импульсов мозга. Новая модель не будет утыкана электродами, она будет состоять из нейронной ткани.

– Мы станем размножать наши нейроны не на кремниевых кристаллах, а в проводящей жидкости. Мы воспроизведем вне черепной коробки ее содержимое. Сначала, – продолжил Джош, увлеченный темой, – мы будем брать у наших крыс пункции цереброспинальной жидкости. Потом мы нанесем эту жидкость на тонкие мембраны…

– Что это будут за мембраны?

– Мозговые оболочки! Мы будем культивировать клетки тканей мозговых оболочек и позволим им развиваться вплоть до образования агломераций. Потом мы перенесем туда наши нейроны и позволим им соединиться в сеть. После достижения достаточной плотности ячей мы получим отличный интерфейс между компьютером и мозгом. Миллионы органических микроэлектродов свяжут сервер Центра и мою мозговую кору. Это будет то же самое, что переход от дедовского модема к оптическому волокну.

– Ты представляешь, сколько на все это потребуется времени? Даже в случае успеха?

– Разве всего два года назад ты бы поверил, что все это возможно? – воскликнул Джош, указывая Люку на кремниевые пластинки, на которых серебрилась гордость Люка – биологические чипы.

– Ладно. То, что ты несешь, убедительно доказывает, что у тебя не все дома, но я готов с тобой согласиться – просто ради удовольствия поупражнять интеллект. Что дальше?

– Дальше мы придадим шлему такую форму, чтобы она облегала череп – в данном случае мой. Я буду его надевать, а ты – проводить сеансы интенсивной стимуляции. На мне будут очки виртуальной реальности, в ушах наушники. Ты будешь ускоренно пропускать перед моими глазами тысячи изображений из банков данных и включать всякие звуки, все, какие только бывают: шум ветра, дождя, волнующейся травы, шаги по гравию, стук двери, скрип петель, шуршание ластика по бумаге и все такое прочее – короче, любые звуки, которые мы слышим в течение жизни, не обращая на них внимания. Они тоже служат кодами, включающими нашу память.

– Где их взять?

– Звукоподражатели в кино уже много лет пользуются банками звуков, они неисчерпаемы, их в Интернете полно.

– Учти, так можно подпалить себе мозги.

– До этого не дойдет. Хотя что-то в этом роде я и имею в виду. Воздействуя на своего диспетчера тысячами стимулирующих тычков с сумасшедшей скоростью, я как раз и хочу, чтобы он растерялся.

– Задумал сбить с толку свой гиппокамп? Ты полный псих, Джош!

– Не сбить с толку, а принудить его разом распахнуть все двери.

– Для чего?

– Это будет величайший взлом в истории науки: мы наконец-то сумеем проникнуть в самое логово глубокой памяти и перед уходом скопировать все ее содержимое. Ты будешь Бонни, я Клайдом.

Люк вздохнул. Теория Джоша настолько его смутила, что он уже было вознамерился собраться и уехать домой. Но за спиной у него вдруг кто-то захлопал в ладоши.

В комнату вошел Флинч.

– Не подумайте, что я за вами шпионю. Я работал по соседству, услышал шум и удивился: кто тут может находиться в такой час?

– Только сумасшедший! – подхватил Люк. – И еще один такой же, потому что дослушал его до конца.

– Не разделяю вашего скепсиса, молодой человек. То, что я только что слышал, – верх безрассудства, но именно ради таких безумств мы и финансируем вашу учебу. Ваша теория – прозрение и заблуждение в одно и то же время, именно поэтому у нее есть шанс оказаться гениальной. Недаром говорят, что нет ничего неотвратимее, чем невозможное!

– Благодарю вас, – откликнулся Джош, не скрывая радости: наконец-то его поняли!

– Что касается вашего шлема, то мы постараемся выиграть для вас время. У одной нашей команды разработан материал, который вам здорово пригодится. Я очень скоро свяжу вас с ней. Междисциплинарное сотрудничество – это же самая суть нашей организации, не так ли?

* * *

– Брось кривляться! Откуда тебе было знать, что Флинч рыщет поблизости?

– Лично я ни за что не поверю, что он очутился там случайно, – возразил Джош.

– На что ты намекаешь?

– Не намекаю, а утверждаю: он соврал! Он за нами шпионил.

– Думаешь, в лаборатории стоит микрофон?

– Я бы не удивился.

– Возьми и спроси его, – предложил Люк, сворачивая с шоссе.

Подвезя Джоша к его дому, он пообещал обдумать их разговор. Они условились снова встретиться в Центре назавтра.

– Думаешь, я сглупил, отпустив Тилу к другому? – спросил Люк, когда Джош распахнул дверцу.

– Это не тот вопрос, который нужно ставить перед собой. По крайней мере, если ставить, то не так.

– А как?

– Ты действительно ее любил?

– Мне было с ней хорошо. Признаться, после ее ухода мне стало одиноко.

– Я тебе сочувствую, Люк.

– Если кого и обвинять, то Центр, а не тебя. Ты ни при чем.

– Меня огорчает другое. Я думаю, ты отпустил Тилу потому, что любишь не ее.

Не дав Люку времени ответить, Джош вылез из машины и нырнул в подъезд.

* * *