Операция «Танненберг»

Первыми были «Цундапп» и пара тевтонских рыцарей. Эти намного опередили остальных. Метался туда-сюда свет одинокой фары. Мотоциклетная коляска скакала по кочкам. Может, поэтому пулеметчик и не стрелял до сих пор — не мог прицелиться? Или немцы надеялись взять беглецов живыми? Или никого не видели в темноте возле машины с погашенными огнями?

Однако тевтоны на скаку уже опускали копья, готовые сбить любого, кто высунется из-за «Опеля». Белые плащи и попоны выделялись в ночи.

Ну, вашу мать… Бурцев бросил меч. Схватил арбалет. Скомандовал негромко:

— Эй, там, в кузове! По рыцарям изломанного креста в колдовской повозке — пли!

Три стрелы — две из кузова, одна — из-под кабины — бесшумно устремились к цели. К яркому пятну в ночи. Видимо, что-то попало. Куда-то… Луч мотоциклетной фары прочертил диковинный зигзаг. Кто-то закричал. Коротко взлаял пулемет в коляске. Куда ушла очередь? Не понять. Наугад, видать, пальнули, с перепугу.

Щелкнули рычаги перезарядки. Еще три стрелы… На свет… Три незримых ночных мотыля со стальными жалами.

«Цундапп» перевернулся.

Еще три выстрела. «Рыцари изломанного креста» больше не подавали признаков жизни.

Зато тевтоны — Готт мит у-у-нс! — гудят из закрытых яйцеобразных шлемов и несутся тяжелым галопом, выставив копья. Длинные копья всадников легко достанут и Бурцева, укрывшегося за капотом, и Аделаиду с Ядвигой, сидящих в кузове. Секунды через три уже достанут. Но три секунды — достаточно, чтобы сделать из скорострельных китайских арбалетов еще пару залпов.

А это — шесть стрел. Почти в упор.

— По коням бейте! — Выкрикнул Бурцев. — По ногам!

Там, пожалуй, самое уязвимое место.

Снова свистят стрелы. Рыцари и кони с грохотом летят наземь. Катятся, звеня металлом, чуть не к самым колесам грузовика. Кони — ранены. Тевтоны же, обвешанные латами… Ладно, нет времени проверять тевтонов.

Бурцев уже в кабине. Ревет мотор. Протекторы цепляются за расковырянную землю. Сзади густо дымят выхлопы, окутывая и скрывая машину. Сзади палят немцы. Мимо пока.

А вот — стукнуло — в кузов. Раз, другой…

Быстрый взгляд назад. Нет, девчонок, вроде, не задело.

Аделаида и Ядвига надсадно кашляют, и — щелк-щелк — шлют стрелу за стрелой, опустошая магазины самострелов. Бьют — уже не целясь, наобум. Трудно прицелиться, когда от выхлопных газов нечем дышать и слезятся глаза, а кузов под ногами ходит ходуном.

Все же в зеркало заднего вида Бурцев успевает заметить, как еще под одним всадником, вырвавшимся вперед, упал конь.

В расширенной, изрубленной мечом промоине Бурцев бросает машину вперед. Назад. Вперед. Назад. «Опель» раскачивается, используя мощь двигателя и инерцию собственного веса, чтобы вырваться из западни.

И…

И вырывается, наконец!

Глава 45

Бурцев снова включил фары. Надо. Надо видеть дорогу перед собой, чтобы опять не влететь. Теперь он ехал не в объезд по дуге, а напрямую — самым кратким путем. К башне перехода на холме. К оврагу под холмом.

В овраге, где ожидалась засада, было тихо. Вероятно, там бой уже закончился. Или не начинался вовсе?

Впереди — в свете фар — мелькнуло жуткое, будто из ночных кошмаров, лицо. Изуродованное, со страшным оскалом. Телль! Вальтер Телль стоит на пути и машет рукой. А вон и остальные выскакивают из оврага, бегут к машине.

Бурцев притормозил. Ненадолго — ровно настолько, сколько требовалось дружине, чтобы заскочить в кузов.

В кабину ввалился Вальтер.

— Ну что? — Бурцев кивнул на овраг. — Никого не потеряли?

— Никого. Там всего-то с полдесятка кнехтов было. А остальные…

— Остальные там, — Бурцев указал назад, на огни.

«Опель» сорвался с места. Движок взревел. Машина шла на подъем, на холм к мегалиту. Враг догонял.

Они едва скрылись за камнями, едва вогнали «Опель» в центр каменного круга, как по глыбам забарабанили пули. Под прикрытием пулеметов и «шмайсеров» цайткоманды на холм въезжала рыцарская конница.

Дружина Бурцева заняла круговую оборону. Дала ответный залп из арбалетов. Перезарядила и еще дала…

Падали кони и люди. Катились по склону, путаясь в плащах, взбрыкивая ошпоренными сапогами, орденские братья, не удержавшиеся в седлах.

— Сыма Цзян, твори заклинание! — проорал Бурцев. — Открывай башню!

— Моя уже пыталася, моя не можется! — жалобно вскрикнул китаец. — Магия эта места моя не слушайся. Здеся чужая колдовства. Мешается для моя!

Блок! Магический блок! Ну, конечно, раз немцы их здесь поджидали, то должны были поставить защиту. Чтобы остановить? Нет, задержать. Остановить не получится. С ними ведь Аделаида. Континуумный стабилизатор. «Анкер-менш». Человек-якорь, всем якорям якорь, которому по фиг любые магические блоки.

— Аделаида, тогда — ты! — приказал Бурцев. — Открывай колдовские врата!

— Как? — испуганно вскинула голову княжна.

Как? А, действительно, как? Эзотерики от СС обратили Агделайду Краковскую в ходячий якорь-заклинание, но не дали знаний, как использовать свою новую суть. И в Гиммлеровской папке об этом ничего не сказано.

— Как, Вацлав?