Операция «Престол»

Ты вязнешь в трясине, и страшно сознаться,
Что скоро тебя засосёт глубина.
На что опереться и как приподняться,
Когда под ногой ни опоры, ни дна?
Мелькают вдали чьи-то белые крылья:
Быть может, твой друг тебе рукуподаст?
Напрасны мечты, безнадёжны усилья:
Друг первый изменит и первый предаст.
Крепись! Тебя враг благородный спасает.
С далёкого берега сильной рукой
Он верную петлю в болото бросает
И криками будит предсмертный покой.

Глебов прослезился и долго тряс руку поэту.

Потом поднял свою рюмку и проникновенно сказал:

— За освобожденную от ига большевизма Россию!

Они выпили и, Надежда Ивановна, сославшись на нездоровье, оставила мужчин одних.

После тертьей рюмки Садовский прочитал гостю и только что написанное им стихотворение «Немцам».

Глебов снова прослезился.

Вытерев платком глаза, он внимательно посмотрел на Садовского и сказал:

— Хорошо, конечно, если нас на самом деле спасет «враг благородный», но скажите мне честно, Борис Александрович, а что мы-то будем делать? Сидеть и смотреть, как нас спасают?

— А что вы предлагаете?

— Как это что? — удивился гость. — Бороться, конечно, что же еще?

— Я бы рад, — грустно улыбнулся Садовский, — вся беда только в том, что я свое отходил…

— А вам и не надо ходить, Борис Александрович! — воскликнул Глебов. — Достаточно пустить в ход ваше громкое имя!

— Громкое для кого? — насмешливо спросил Садовский. — Для НКВД?

— Для НКВД само собой! — махнул рукой Глебов. — Но помимо НКВД есть еще и сотни, тысячи честных людей, которые мечтают свергнуть это татарское нашествие, но для этого их надо объеденить под единым знаменем!

— Вы имеете в виду создание подпольной организации?

— И не просто организации подпольной, а тайной монархической организации! — слегка повысил голос Глебов.

— Новый «Трест»? — усмехнулся Садовский.

— Напрасно вы иронизируете, Борис Александровчи, поморщился Глебов. — Не старый «Трест», а новый «Престол»! Мы должны создать активную подпольную организацию, которая могла бы предложить немецкому верховному командованию свою помощь при условии, что ее руководители получат соответствующие посты в новой антибольшевистской администрации на захваченной территории.

— А как вы себе это представляете? — уже без иронии спросил Садовский. — Ведь не хуже моего знаете, сколько в монастыре агентов НКВД!

— Да, — кивнул Глебов, — знаю! Но я же не предалгаю на виду у всего монастыря устраивать у вас собрания! Мы будем собираться в другом месте! От вас требуется только одно: возглавить организацию! Позже мы свяжемся с Местоблюстителем Престола великим князем Владимиром Кирилловчием и попросим его благословить нашу организацию! После чего мы можем выйти на немцев и не просто предложить сотрудничество, а громко заявить о себе.

Я понимаю ваши опасения, но вспомните только что прочитанные вами стихотворения! Мало того, что надеетесь на то, что завязшую в трясине Россиию спасет «благородный враг» с далекого берега, вы еще приветствуете и Гитлера, на эту самую Россию напавшую! Да только одного этого достаточно для того, чтобы от вас чекисты не оставили даже воспоминания! И то, что вам простили в тридцатые годы, вряд ли будет прощено сейчас, когда идет война с этим самым, хочу напомнить, «благородным врагом»!

— Как велика будет наша организация? — спросил Садовский, подчеркивая словом «наша», что он согласен.

— Конечно, не очень большой, поскольку это всегда риск. Точно сказать я сейчас не могу. Замечу, что у меня уже есть на примете несколько достойных людей, с которыми я уже вел разговоры на эту тему. Но одно дело говорить в общих чертах, и совсем другое сейчас, когда война началась! Но как бы там ни было, работа уже идет!

— Хорошо, — кивнул Садовский, — вот вам моя рука…

— И вот еще что, — понизил голос Глебов. — Если вы не против, я отошлю с оказией ваши стихи на Запад, пусть и там знают, что мы не сидим здесь, сложа руки! Но если вы опасаетесь, то можно послать их без подписи…

Садовский молчал. Он думал.

Конечно, он прекрасно понимал, чем рисковал, но отказаться от авторства да еще в таких экстремальных условиях он не мог.

— Посылайте все как есть! — сказал он.

Глебов еще раз пожал ему руку и ушел.

В тот же день у Садовского состоялся разговор с бывшим штабс-капитаном Андреем Васильевичем Гуриным, в годы Гражданской войны работашим в врангелевской контрразведке, а ныне прозябавшим учетчиком в какой-то артели с потрясающим названием «Восход зари».

— Начинайте! — сказал он.

Глава XV

По давно заведенной привычке, утро старший оперуполномоченный отдела по расследованию убийств Московского уголовного розыска Игорь Шорин всегда начинал с зарядки.