Операция «Престол»

Алексей с особым вниманием следил за тем, что происходило под Ржевом.

И то, что он слышал, пока его не радовало.

Он хорошо знал, как рассказывала Совинформбюро советская печать о победах.

На этот раз никаких победных реляций он не видел и не слышал.

Конечно, он переживал и прекрасно отдавал себе отчет в том, что на войне не все получается так, как задумывается.

И очень хотел надеятьсяна то, что операция «Марс» была на самом деле отвлекающей, и что именно поэтому скорый на расправу Сталин не стал искать виноватых в ее провале.

Он ограничился только тем, что позволил Жукову заменить некоторых не справлялвшихся, по мнению генерала, со своими обязанностями, генералов.

И, конечно, он очень надеялся на то, что, несмотря на временные неудачи, уже очень скоро услышит, если и не о победах, то хотя бы об успехах советских войск под Ржевом.

Глава XV

18 декабря 1942 года Алексей получил немецкую радиограмму, в которой сообщалось о награждении его и Станкевича за регулярные сверхсекретные и сверхнужные данные «Орденом с мечами за храбрость» 2-й степени.

В ответ было послано сообщение от имени обоих награжденных с благодарностью и обещанием «еще больше и лучше работать для победы над общим врагом».

«Награждение нашего молодого друга, — говорилось от имени руководства „Престола“ в ответной радиограмме Алексей, — нас всех глубоко тронуло.

Ваша награда свидетельствует, что наш скромный вклад в дело борьбы с большевиками помогает славным вооруженным силам Германии.

Алексей с любовью вспоминает дни, проведенные у Вас, и это воодушевляет его на подвиги во имя нашего общего дела.

Да здравствует освобожденная Россия — союзница великого Германского государства. „Престол“».

Понятно, что после этого авторитет «Людвига» у фашистских представителей разведки с каждой радиограммой становился все выше и выше.

Да и как можно было сомневаться в человек, которого наградил сам фюрер!

Именно поэтому рации «Людвига» и его сортаников продолжали работать.

Передачи велись из леса и разных районов Москвы.

Затем нступало томительное ожидание нового кода, присылаемого немцами как удачного хода военной игры и летной погоды, удобной для высадки парашютистов и новоых курьеров.

На этот раз пришлось ждать почти месяц, и очередной посланец с той стороны явился к Алексею только вечером 19 января 1943 года.

Он доставил новые документы для нескольких ранее прибывших в Москву агнетов и запасное питание для раций.

Курьер сообщил, что прибыл в Москву с напарником, который вывихнул при приземлении ногу и теперь находится в одном из домов в дачном поселке Пушкино.

Он сказал, что они привезли почти пятьсот тысяч советских рублей для расширения работы с падкими на взятки советскими чиновниками.

— Я, — закончил свои объяснения «Крутой», как была кличка агента, — побоялся тащить такую огромную сумму денег в Москву, поэтому нам надо как можно быстрей поехать и забрать ее. Я очень опасаюсь того, что мой напарник может скрыться с деньгами. В НКВД он конечно, не пойдет, а вот пожить в свое удовольствие может! Так что решайте…

— А что тут решать, — пожал плечами Алексей, — завтра же и поедем! А кто еще живет в доме?

— Никто! — покачал головой «Крутой». — Судя по всему, это летняя дача, да и вокруг нет ни души!

— Подходы к ней удобные?

— Да, она стоит у самого леса…

Еще через полчаса принявший ванну «Крутой» сидел за столом и с аппетитом уплетал приготовленную Мариной картошку с селедкой.

Не забывал он и водке, которую, судя по тому, как он смаковал каждую рюмку, очень любил.

Выпив и закусив, он с наслаждение закурил и, взглянув на Алексея, усмехнулся.

— Что? — спросил тот.

— Давно я не сидел вот так вот по-семейному! — с неожиданно прозвучавшей в его голосе грустью сказал диверсант.

— А сидел? — поинтересовался против всех правил Алексей, прекрасно знавший, что агентов неьзя было расспрашивать о прошлом.

— Было дело, — все с той же грустью кивнул «Крутой». — И жена была, и дети…

— А почему вы думаете, что ваш напарник не пойдет в НКВД? — перевел разговор с печальной для «Крутого» темы. — Может быть, он уже там, и нас в этом самом доме уже ждут с автоматами?

— Да ему, по-моему, — усмехнулся тот, — проще сразу застрелиться! Чего на нем только не висит! Впрочем, чему удивляться, — все с той же грустью, произнес он, — сын священника, которого красноармейцы подняли на штыки вместе с женой! В лагере я перевидал всяких, но настолько ненавидящяго советскую власть, как этот «Лис», не встречал…

— Понятно, — кивнул Алексей. — А теперь, если вы, конечно, наелись…

— Да, спасибо! — приложил руку к груди «Крутой».

— Можете отдохнуть в маленькой комнате, — продолжал Алексей. — Завтра с утра я уйду по делам, а часика в три мы поедем за город…

Ровно в шесть часов следующего дня Алексей, Наум Эйтингон, сотрудник из отдела Судоплатова Николай Еремеев и «Крутой» отправились на машине в Пушкино.

По дороге Алексей рассказал все, что знал об этом довольно изщвестном месте.

Название Пушкино появилось во второй половине XIV века, когда местностью по реке Уче владел боярин Григорий Александрович Морхинин, по прозвищу Пушка.