Операция «Престол»

Он вспомнил предвоенную эйфорию и обещания вести военные действия на территории противника.

Теперь не было ни эйфории, ни обещаний перейти границу, а были немцы под Москвой.

Они шли, безжалостно уничтожая все на своем пути, пока не напоролись на этих самых ребят-десантников, которые теперь лежали в этом поле на берегу Угры.

Той самой Угры, с которой когда-то, так и не приняв боя с русским воинством, так бесславно ушли татары.

Старый солдат в какой уже раз окинул взглядом поле боя и покачал головой.

И удивляться было чему.

Именно здесь начальник парашютно-десантной службы Западного фронта майор Старчак со своими ребятами совершил подвиг, которому, по словам Г. К. Жукова, «не было цены».

Ведь именно он принял смелое и единственно правильное стратегическое решение перекрыть Варшавское шоссе и организовать оборону с отрядом из 430 десантников на восточном берегу реки Угры.

Они не имели ни орудий, ни достаточного количества стрелкового оружия, ни продовольственного снабжения. Автоматы и пулеметы отвоевывались в первых же сражениях с противником.

Фашисты, превосходящие в сотни раз отряд майора Старчака, хотели с ходу преодолеть мост и захватить левый берег реки.

Однако десантники разгадали их военную хитрость и не допустили форсирования моста с ходу.

Мост был взорван.

Завязался бой, в результате которого противник вынужден был остановиться.

Враг не ожидал встретить на Угре яростное сопротивление и отступил.

Неоднократные повторные попытки гитлеровцев овладеть восточным берегом Угры, сопровождавшиеся уже под прикрытием артиллерии и минометов, в этот день успеха не имели.

Десантники несли большие потери.

Ценой своих жизней, они задержали продвижение противника на Угре на целые сутки.

Но и сутки задержки противника в те роковые дни были бесценными.

Неожиданно старый солдат услышал тихий стон. Поначалу он подумал, что ослышался, но, прислушившись, снова услышал тихий смех.

Подозвав к себе еще несколько солдат, он направился на звук смеха.

Метров через двадцать пять похоронщики увидели странную картину.

В небольшом полузасыпанном окопе сидел майор. Обхватив голову обеими руками, он слегка покачивался и тихо смеялся.

Время от времени он всматривался в серо-бледное небо, а затем снова начинал стонать.

Увидев подошедших к нему солдат, майор слабо улбынулся, хотел что-то сказать и потерял сознание.

И только тут солдаты заметили, как из его ушей сочится причудливо отливавшая в лунном свете кровь.

По залитым кровью документам солдаты установили, что перед ними майор пробивавшегося на помощь десантникам артедивизиона Глеб Николаевич Соломин.

Как это ни печально, но артдивизион был атакован немецкими танками и почти в упор расстрелян из пушек.

Судя по всему, этот самый Соломин остался единственным оставшихся в живых из всего дивизиона.

Его кое-как привели в себя и с первой же санитарной машиной отправили в Москву, в госпиталь имени Бурденко.

Надо ли говорить, что этим самым майором Соломиным был Алексей Анненков…

Часть III «Людвиг» выходит на связь

Глава I

Только через неделю Алексей «обрел» способность говорить и, что самое главное, слышать.

Чем привел в изумление своего лечащего врача.

— Впервые вижу, — говорил тот коллегам, — чтобы после такой контузии человек так быстро пришел в себя!

Тем не менее, особистов он к Алексею не пускал.

Сказать, что в эти дни Алексей блаженствовал, значит, не сказать ничего!

Начиная с побега из лагеря и до этого момента, он не расслаблялся ни на минуту.

Зато теперь преспокойно спал целыми ночами, а днем читал.

Говорить ему ни с кем не хотелось, и он целыми днями читал.

Вскоре он стал выходить из палаты.

Вместе с другими выздоравливающими он обсуждал фронтовые сводки, радовался успехам наших войск и огорчался неудачам.

Но в то же самое время он внимательно присматривался к окружавшим его людям и постепенно сближался теми, кто в той или иной степени мог ему быть полезен.

Облегчало эту задачу и то, что он прилично играл в шахматы, в которые в госпитале резались во всех палатах и коридорах.

Именно на почве шахмат он сошелся с лежавшим в соседней палате генералом из Наркомата обороны.

А началось все с того, что Алексей рассказал Андрею Ефимовичу, как звали генерала, о том, как тот самый Ласкер, перед которым преклонялся генрал, начинал свою карьеру.

— Став членом Германского шахматного союза, — начал он свой рассказ, — летом 1889 года Ласкер отправился на свой первый турнир в Бреславль…

И слушавший его с необычайным интересом генерал узнал о том, как Эмануил ехал туда с определенными надеждами, но после двух поражений сник и стал подумывать о том, что не следует распыляться, надо заниматься только наукой.

Вполне возможно, что мир никогда бы не узнал гениального шахматиста Ласкера, если не трагикомический случай, произошедший с Фаейрфейлом, который лидировал.

Восстанавливая по памяти отложенную партию с одним из участников, он забыл поставить пешку и проиграл.