Читаем Операция «Престол» полностью

Они вскинули пистолеты почти одновременно, но Алексей сделал это на доли секнуды быстрей, и эти ничтожные доли стоили его врагу жизни.

Слабо охнув, он уткнулся лицом в густую траву, и из пробитой пулей шеи забила нашедшая выход кровь.

Продолжая на всякий случай держать пистолет наготове, Алексей подошел к японцу.

Тот был мертв.

Алексей быстро обыскал его и вытащил из внутреннего кармана куртки небольшую книжечку, какую носили сотрудники японской службы безопасности.

Через несколько минут к нему подошли Преклонский с Кесаревым.

Алексей рассказал о неожиданной встрече.

— Странно! — покачал головой Евгений.

— А что тут странного? — пожал плечами Алексей. — Кто-то был предупрежден о нашем нападении и решил напасть на нас…

— Это значит, что… — произнес Преклонский.

— Кто-то из отдела твоего дядюшки работает на японцев, только и всего! — ответил Алексей.

Минут через двадцать грабители сидели в машине Пырьева, уносившей их в Чанчунь.

Почти всю дорогу они молчали…

<p>Глава XXIV</p>

Наташа встретила Алексея такой бурной лаской, словно не ожидала больше никогда его увидеть.

Впрочем, кто знает? Может, и не ожидала, если, конечно, знала, куда и зачем они ездили.

Она приготовила вкусный ужин, и после пережитых сегодня приключений Алексей с удовольствием выпил несколько рюмок настоенной на апельсиновых корочках водки.

С неменьшим удовольствием он закусил и приготовленной в русском стиле селедки с горячей картошкой.

— Знаешь, — сказала Марина, когда основательно закусив, они пили чай, — сегодня я была в храме, и в какой уже раз подумала о том, что очень многого не понимаю в учении Христа…

— Например? — взглянул на нее Алексей.

— Ну, скажем, не мир, но меч! Как это можно кого-то любить с мечом в руке?

— Я тоже много думал над этим выражением Христа, — ответил Алексей, — и, в конце концов, пришел к выводу, что две тысячи лет назад, когда его учение только появилось и не начало утвержадаться, Христос прекрасно понимал, что мирным путем такие революционные изменения в сознании человека невозможны. Что, к сожалению, подтвердила и вся дальнейшая история человека…

— А они возможны вообще? — спросила Наташа.

— Я не знаю, — улыбнулся Алексей, — просто надо понимать, что учение Христа и реальная жизнь редко совпадают! И чтобы мы о нем не говорили, но и у отдельных людей, и у одельных стран всегда будут свои собственные интересы, которые чаще всего не совпадают…

— И поэтому врагов своих никто и никогда любить тоже не будет? Да и как нам, русским, любить сейчас напавших на нас немцев?

— Мне кажется, — ответил Алексей, — что это выражение Христа люди не понимат по той причине, что не знают, кого он подразумевал под «врагами». А подразумевал он отнюдь не тех, кто приходит на твою землю с оружием в руках! Врагами тогда называли чужестранцев. И здесь Христос лишний раз хотел подчерекнуть, что в отличи от иудаизма, буддизма и ислама, новая религия космполотична и не имеет территориальных границ. Так понимание этого выражения я вычитал у одного из светил христианской церкви…

— Думаю, что нам и до этого далеко, — улыбнулась Наташа, — и прежде чем научиться любить своих врагов, не мешало бы по-настоящему научиться любить своих ближних!

— В этом отношении, — сказал Алексей, — мне больше нравиться Конфуций. На вопрос о всеобщей любви он ответил так: «Если любить все человечество, то ничего не останется для родных!» Что же касается всепрощения, то Конфуций считал, что на добро надо отвечать добром, а на зло — по справедливости…

— И правильно считал! — поднимаясь со своего места и глядя на Аринина потемневшими от желания глазами, произнесла Наташа, в страстной натуре которой шампанское и близость любимого человека уже разбудили дремавшие в ней все это время ней чувства. — Не надо любить все человечество, Леша, мне хватит и тебя одного!

Она подошла к Алексею и, усевшись к нему на колени, принялась покрывать его лицо страстными поцелуями…

Эта ночь показалась им самой прекрасной из тех, что они провели вместе.

И все же Алексей не мог не заметить в ее страсти ту осеннюю грусть, какую испытывает человек, глядя на позолоченные кроны деревьев и зная, что пройдет еще несколько дней и тучи затянут пока еще высокое и прозрачное небо.

Когда он на следующий день уходил, Наташа со слезами на глазах крепко поцеловала его в губы.

Но этот поцелуй показался Алексею уже не поцелуем любовницы, а сестры, навсегда уезжавшей из родного дома…

Эти странности в поведении Наташи он объяснил себе тем, что она очень переживала из-за предстоящей разлуки.

Ведь и ему, и ей было ясно, что он не будет вечно сидеть в Харбине и рано или поздно им придеться расстаться.

И вполне возможно, что навсегда.

А если учесть то, что Наташа все это время была одинока, то понять ее было можно…

Когда Алексей явился к Иванову, тот без лишних слов вручил ему его «долю» — толстую пачку денег за вчерашний набег.

А точнее, разбой.

— Молодцы! — похвалил он.

— Если хочешь порадовать чем-нибудь Наташу, — улыбнулся находившийся в кабинете Евгений, — то я могу свести тебя к приличному ювелиру!

— Хочу! — кивнул Алексей.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих кораблей
100 великих кораблей

«В мире есть три прекрасных зрелища: скачущая лошадь, танцующая женщина и корабль, идущий под всеми парусами», – говорил Оноре де Бальзак. «Судно – единственное человеческое творение, которое удостаивается чести получить при рождении имя собственное. Кому присваивается имя собственное в этом мире? Только тому, кто имеет собственную историю жизни, то есть существу с судьбой, имеющему характер, отличающемуся ото всего другого сущего», – заметил моряк-писатель В.В. Конецкий.Неспроста с древнейших времен и до наших дней с постройкой, наименованием и эксплуатацией кораблей и судов связано много суеверий, религиозных обрядов и традиций. Да и само плавание издавна почиталось как искусство…В очередной книге серии рассказывается о самых прославленных кораблях в истории человечества.

Андрей Николаевич Золотарев , Борис Владимирович Соломонов , Никита Анатольевич Кузнецов

Детективы / Военное дело / Военная история / История / Спецслужбы / Cпецслужбы
10-я пехотная дивизия. 1935—1945
10-я пехотная дивизия. 1935—1945

Книга посвящена истории одного из старейших соединений вермахта, сформированного еще в 1935 г. За время своего существования дивизия несколько раз переформировывалась, сохраняя свой номер, но существенно меняя организацию и наименование. С 1935 по 1941 г. она называлась пехотной, затем была моторизована, получив соответствующее добавление к названию, а с 1943 г., после вооружения бронетехникой, была преобразована в панцер-гренадерскую дивизию. Соединение участвовало в Польской и Французской кампаниях, а затем – до самого крушения Третьего рейха – в боях на Восточном фронте против советских войск. Триумфальное шествие начала войны с Советским Союзом очень быстро сменилось кровопролитными для дивизии боями в районе городов Ржев, Юхнов, Белый. Она участвовала в сражении на Курской дуге летом 1943 г., после чего последовала уже беспрерывная череда поражений и отступлений: котлы под Ахтыркой, Кировоградом, полный разгром дивизии в Румынии, очередное переформирование и последние бои в Нижней Силезии и Моравии. Книга принадлежит перу одного избывших командиров полка, а затем и дивизии, генерал-лейтенанту А. Шмидту. После освобождения из советского плена он собрал большой документальный материал, положенный в основу этой работы. Несмотря на некоторый пафос автора, эта книга будет полезна российскому читателю, в том числе специалистам в области военной истории, поскольку проливает свет на многие малоизвестные страницы истории Великой Отечественной войны.

Август Шмидт

Военное дело
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука