Операция «Аврора»

Давыдову словно нечистая сила мешала рассказать Нарсежаку про подвеску с сердечком. Что-то в этом было неловкое, будто при чужом человеке раздеваться.

* * *

На следующий день Давыдов совершенно случайно повстречал Никишина. Они не виделись с того времени, как Никишин помог отыскать Гольдовского. Агент, выскочив из какой-то подворотни, пытался остановить извозчика-«ваньку», но тот пролетел мимо. Давыдов увидел это с другой стороны улицы, перебежал дорогу, задержал извозчика и стал махать Никишину, чтобы бежал скорее. А потом сел вместе с ним в экипаж.

– Премного вам благодарен, – сказал Никишин. – К Николаевскому вокзалу гони!.. Ну что у меня за судьба треклятая? Кабы не вы, опоздал бы, как пить дать!

– Вам непременно нужно служить в полиции? – спросил Давыдов. – Может, поискать другое место? Вы человек грамотный, толковый…

– Что проку с моей грамотности, когда я невезучий? Вот с утра думал за дровами съездить – у нас дрова кончаются, не рассчитали, – а за мной парнишку присылают: беги, значит, на Николаевский вокзал, замени Сидорова, он потом с тобой рассчитается.

– Ясно. Вы, наверное, из безотказных? – догадался Давыдов.

– Да как же отказать? Не выходит…

– Так, может, и мою просьбу выполните? Я хорошо заплачу.

Отчего-то, глядя на Никишина, Денис вдруг решился начать розыск в Старо-Екатерининской больнице.

– Знаете, сударь, рад бы вам услужить, но мне с напарником велено за одной сомнительной дамочкой присмотреть, – почему-то шепотом сообщил Никишин. – Дамочка такая, что к ней большие люди ездят!

Давыдов вздохнул: опять не получилось…

– Так не бегает ли к ней с черного крыльца всякая шушера, да не ездит ли сама по странным закоулкам, – продолжал Никишин. – Господин Кошко хочет убедиться, что дамочка не воровка… или же воровка! Ну, тогда будет шуму!

– А кто такая?

– Провидица, Денис Николаевич! – с неожиданным возмущением воскликнул Никишин. – Ну что за город! То юродивого при церкви пригреют, а он оклады с образов сбондит, то фальшивый монах с кружкой собирает на погоревший храм Божий, а храм стоит себе целехонек… Теперь вот эта Ефросинья. Сидит дома сиднем, ноги у нее не ходят, и вся Москва к ней туда таскается. Статского советника Королькова, может, знаете? Его супружница с тещей туда ездили, так у тещи сережки прямо из ушей пропали. А там или не там – поди разбери! Она бедным дамам так голову заморочила, что выбрались от нее совсем одуревши.

– Любопытно бы на нее взглянуть, – отметил для себя Давыдов.

Теперь всякое место, куда ездил народ разного звания, казалось ему подозрительным. И он вопросительно уставился на Никишина, словно предлагая: ну, продолжай же!

– Сидит эта Ефросинья на Пречистенской набережной, – с готовностью зачастил тот, – и торчим мы там до трех часов ночи, а ночи-то еще холодные! А потом, пока к себе на Третью Мещанскую доберешься…

– Перст Господень! – неожиданно воскликнул Давыдов. – Слушайте, Никишин, вы там давно живете?

– Родился я там…

– А матушка как, жива? И сестрицы есть?

– Матушка, дай ей Бог здоровья, жива, по хозяйству управляется. Сестриц аж три, младшенькие… – Никишин с любопытством поглядел на Давыдова. – Наташу замуж выдали, а Верочка с Анютой – ох, и говорить неохота…

– А что такое?

– Стыдно мне, Денис Николаевич, – прямо сказал Никишин. – Не могу я сестер прокормить, им трудиться приходится. Стыдно – вот как! Не заладилась у меня служба, сами знаете…

– Ничего я не знаю. Мне ты очень даже хорошо помог!

– Это вам Бог удачи послал, а я…

– Ну так и держись за меня! – совсем по-простому приказал Давыдов. – Поделюсь удачей, только… только по служебной линии. Другой у меня нет.

– Эх, и у меня нет…

– Так что сестры-то?

– Анюта, младшенькая, хочет телефонной барышней быть. Туда же высоких берут, а у нас вся семья долговязая. Вот, ходит, пробуют ее… А Верочка курсы окончила, работает помощницей фельдшерицы в Старо-Екатерининской больнице, в том отделении, что по дамской части…

Никишин вдруг застеснялся.

– Так вот же она, твоя служебная удача! – воскликнул Давыдов. – Вы-то с сестрой мне и нужны!

– Да на что вам? Или у вас сожительница, то есть ваша дамочка… – смутился Никишин.

– Нет, не в сожительнице дело, брат, – доверительно сказал Денис. – А нужно мне туда попасть так, чтобы никто не заметил, и поглядеть на одну пациентку. Это по служебной надобности, но нужно проделать скрытно. Я даже господину Кошко об этом сказать не могу, вот такое дело…

– Я болтать не стану, – пообещал Никишин.

– Я приду к вам в гости. Если соседки станут любопытствовать, скажете: Верочкин кавалер… Во сколько будет прилично?

– Так мне же нужно Верочку с матушкой предупредить. Сегодня, извините, не выйдет. Я с вокзала – Ефросинью караулить… Завтра разве что?

– Можно и завтра. В восемь часов вас устроит?

– Устроит, – не сразу ответил Никишин. Давыдов посмотрел на него озадаченно и вдруг все понял. Агент соображал, во что ему обойдется угощение такого гостя.

– И не вздумайте тратить деньги! – приказал Денис. – Я все сам принесу.

– Нет, ну это уж совсем… что же мы – не в состоянии?.. – пробормотал Никишин.