Олег Борисов

Каждая встреча Олега и Валерия доставляла обоим радость, вместе они отдыхали от напряженной работы. У Борисова с Лобановским было много общего — трудоголики, максималисты, однолюбы. Оба жили обособленно от толпы, от тусовок. Вели напряженную творческую жизнь, не подпуская к ней посторонних. «В каком фильме ты снимаешься?» — поинтересовался как-то Лобановский. Борисов ответил: «Остановился поезд». Лобановский немного подумал: «Название хорошее. А о чем?» Когда Олег пересказал другу содержание фильма, он предложил изменить название: «„Остановили поезд“ — было бы правильнее!»

Лобановский был убежден, что современному футболисту и — тем более — футболисту будущего недостаточно обладать высокой скоростью, мощным ударом, уметь делать точные передачи. Во главу угла становится интеллект, позволяющий мыслить на поле, с предельным пониманием относиться к тренерским установкам, органично дополнять усилия партнеров в рамках ведения командной игры. На тот момент образцом в этом плане для Лобановского был Андрей Шевченко — незаурядная личность не только на футбольном поле, но и за его пределами.

Однажды в машине, когда ехали из Ленинграда в Пушкин, Олег Иванович поинтересовался у Лобановского:

— Каким будет футбол через тридцать лет?

— Через тридцать — не знаю. Может быть, еще таким же. А через пятьдесят, восемьдесят, сто — умным. В футбол будут играть люди мыслящие, в меру интеллектуальные.

— Такие, как ты?

— Как я или как ты. Будут литературные программы, математические. Кто первый высшую математику, высокий театр выдаст на поле, тот будет новым Пеле… Нам не дожить. Соответственно и тренеры. Сначала — философы, потом — учителя изящной словесности, по совместительству бухгалтеры и психологи и уже только потом, в последнюю очередь, тренеры.

— Неужели это возможно? Не верится…

— Это и артистов коснется. Людям когда-нибудь надоест на идиотов смотреть…

Книгами с Борисовым Лобановский не только обменивался — и поездом переправлял с оказией в Ленинград, а потом и в Москву, — но и при встрече обсуждал прочитанное. Борисову по случаю (с хорошими книгами в советские времена была «напряженка») достался «Карманный оракул» испанского философа XVII века Бальтасара Грасиана, вышедший в серии «Литературные памятники». Олег книгу прочитал дважды. Сначала проглотил, читая без остановок. Потом — не торопясь, вдумчиво, останавливаясь, возвращаясь и снова продвигаясь вперед.

Лобановский, когда «Оракул» перешел к нему, обратил внимание Борисова на два момента. «Вовремя, — пишет Грасиан, — прекращай игру. Правило опытных игроков. Когда удачи громоздятся одна на другую, есть опасность, что всё рухнет. Непрерывное везение всегда подозрительно». «Васильич, — вспоминал Борисов, — аж хмыкнул от удовольствия: „Зачем же прекращать, если и так уже всё рушится“». И совершенно не согласился Лобановский с суждением Грасиана о том, что «надо избегать обязательств». «Чем их больше, — сказал он Борисову, — тем лучше для дела. Только под их гнетом, тяжелым бременем можно воспитать хорошего ученика!» Он признался тогда (вторая половина 1980-х годов) Олегу, что мечтает «кому-нибудь передать свое дело». «Вот только, — развел по свидетельству Борисова, руками, — кому? Воспитывать надо с пеленок…»

Как-то Лобановский прочитал Борисову статью французского ученого об «электрическом рационализме». Покачал головой: «Сколько можно выработать на поле электричества? Знаешь? А я знаю… Только энергия эта механическая, заводная, а у тебя на сцене — чистая (постучал кулаком по лбу), от мысли. Такую энергию выработать на поле пока не удается… Идея в том, чтобы понять (ударение в этом слове Лобановский всегда ставил на „о“), откуда ты ее в таких количествах получаешь». Олег сказал ему: «Когда Ньютона спросили, как он открыл законы всемирной механики, он ответил предельно просто: „Думал об этом денно и нощно“. Артисты не „ньютоны“ и не гении. Мы — очень обыкновенные, потому что любим отдохнуть, покутить, подхалтурить. „Денно“ и „нощно“ — к нам не относится, разве что в отношении к себе, в механике самолюбования. У некоторых она хорошо отработана».

«В футболе то же самое, — подхватил Лобановский. — Но вперед продвигаться можно только в том случае, если „денно и нощно“. Учиться надо всегда. Учиться. Когда-то, быть может, полученных в школе и институте знаний хватало на всю жизнь. Сегодня это абсолютно исключено. Прогресс, постоянные изменения, шквал информации — это заставляет учиться все время, каждый день. Стоит только перестать учиться, как моментально можешь выпасть из процесса — примеров подобного сколь угодно много».