Ограниченный тираж

Его заявление вызвало смех у некоторых посетителей ярмарки на площадке.

Это было похоже на жестокую шутку. Как могло сломаться колесо обозрения, подвергнув опасности всех людей на нем? Оно работало весь день.

Дороти вытерла глаза тыльной стороной ладони и, сделав глубокий вдох, осторожно наклонилась и посмотрела вниз. Высота казалась больше, чем она ожидала. Мог ли кто-нибудь пережить подобное падение? Новая волна страха рывком заставила ее выпрямиться. Она едва отдавала себе отчет, когда снова начала кричать:

– Кто-нибудь, помогите мне! Пожалуйста! Мне нужно спуститься отсюда!

Она была в истерике, грудь вздымалась от рыданий. Но она не контролировала себя, и ее больше не заботило, как она выглядит перед камерами.

Ей нужно было спуститься. Сейчас. Потому что, как бы она ни боялась упасть, она также почувствовала иррациональный импульс броситься за борт. Она могла представить себя падающей навстречу смерти, ее изуродованное тело, распростертое в крови на земле. От одной мысли об этом у нее закружилась голова. Образ того, что произойдет, если она упадет, всплыл в ее голове. Ее крик был непроизвольным, слова вылетели изо рта подобно пушечному выстрелу:

– Помогите мне, черт возьми! Кто-нибудь, помогите! Снимите меня с этой штуки!

С земли она услышала, как кто-то позвал:

– Аманда, держись. Я поднимаюсь. Дай мне несколько минут. – Она не могла снова заглянуть за край, это было уже слишком, но она узнала этот голос. Это была Мэрион – или, скорее, Мэри, – и внезапно она поняла, что все будет хорошо. Мэри оказывала такое влияние на людей. Ее присутствие успокаивало, она неизменно знала, как правильно поступить в любой ситуации.

– Хорошо! – крикнула Дороти, ее голос охрип от крика. – Быстрее! – Она закрыла глаза и стала ждать, пока Мэри все уладит.

Глава тридцать девятая

Они услышали шум еще до того, как добрались туда. Мэрион и Энн направлялись к колесу обозрения, планируя прокатиться, когда услышали звук, похожий на женский крик о помощи. Подойдя ближе, Мэрион увидела Дороти на вершине аттракциона, колесо застряло на месте, и ее сиденье слегка раскачивалось.

– О боже мой! – сказала Мэрион, прикрывая глаза ладонью.

Рядом с ней Энн спросила:

– Что происходит?

– Я не знаю.

Они протолкались сквозь толпу к выходу, где обнаружили двух сотрудников, изучающих металлический блок управления. Оба на вид не старше старшеклассников.

– Это моя дочь там, наверху. Что случилось?

Парень, присевший на корточки рядом с коробкой, поднял на Мэрион глаза:

– Рычаг только что сломался. Мы пытаемся его починить.

Другой, коренастый парень, взялся за рычаг:

– Мы хотим посмотреть, сможем ли вернуть все на место.

Через секунду Мэрион осознала, что эти двое больше походили на младенцев, чем на людей, которые знают, что делают. Это было явно выше их понимания. Пришлось брать ситуацию в свои руки.

– Итак, есть два рычага. Что они делают?

– Этот, – второй парень поднял тот, что держал в руке, – для приводного ремня.

– Он заставляет ремень открепляться?

– Ага, – сказал парень. – Другой, – он указал на тот, что все еще был подключен, – называется стопорным колесом. Он останавливает колесо, когда мы загружаем и разгружаем пассажиров.

– Сейчас он блокирует колесо?

Он кивнул.

– Люди внизу устали ждать и хотели выйти, поэтому мы зафиксировали его на месте.

Перекрывая каллиопу, звучавшую неподалеку, Дороти звала на помощь так, что материнское сердце Мэрион разрывалось. Тем временем толпа выкрикивала предложения и вопросы.

– Позовите механика!

– Может, достать большую лестницу?

– Кто-нибудь, помогите этой бедной женщине!

– Что происходит?

Мэрион сделала шаг назад и устремила взгляд в небо, оценивая, как устроен аттракцион, чтобы понять, можно ли на него подняться. Мысленно она наметила каждую точку опоры для рук и ног, а также расстояние между ними. Преодолеть его было бы довольно просто. Опорная балка, которая тянулась от земли до середины, уже была сконструирована как лестница. Добраться оттуда до верха будет немного сложнее, но там хватало структурных стоек, расположенных близко друг к другу. Она определенно совершала более сложные восхождения. Однако обычно в подходящей обуви и снаряжении, и никогда в платье.

Сверху Аманда закричала:

– Помогите мне. Кто-нибудь, помогите!

Дрожь в ее голосе заставила сердце Мэрион биться чаще. И в эту секунду она была не Амандой, актрисой, или Дороти, персонажем, а чьим-то ребенком, заменой собственной дочери Мэри, Хейли. Она знала Аманду подростком, во время ее помешательства на мальчиках, и иногда, хотя они обе уже повзрослели, они забывали про возраст, и Мэри чувствовала прилив материнской любви к ней. На самом деле ко всем детям Барлоу. Она не думала, что эти два года в шоу имели большое значение, но время не стерло связь, которую они создали тогда, просто появляясь на площадке день за днем, поддерживая друг друга и видя друг друга в худшем и в лучшем проявлениях. Вынужденные быть вместе, они объединили вымысел и реальную жизнь, став меньше, чем семьей, но больше, чем коллегами.