Одноклассники smerti

– Надь! Помнишь, ты мне про Степанова друга говорила, про того шахматиста, Пшеницына? Он что, на заводе работает?

Та аж поперхнулась:

– Я говорила, что на заводе?!

– А что? Самое, по-моему, место для доходяги. Чтоб в настоящего мужчину превратиться, – усмехнулся журналист.

– Да ладно, Дим. Соцреализм сейчас не в почете, – улыбнулась Митрофанова. – А Пшеницын в казино работает.

– В казино?

– Ну да. Он ведь всегда играть любил. Хоть в шахматы, хоть во что. Карпова с Каспаровым из него не вышло – только и остается теперь смотреть, как другие играют. В смысле, карты им сдавать, – хмыкнула Надежда.

– А ты, Митрофанова, оказывается, язва, – задумчиво сказал Дима.

– У тебя учусь, – пожала она плечами. Лукаво улыбнулась и добавила: – Чтоб ты со мной не заскучал! – И предложила: – Хочешь еще отбивную?

Отказываться Дима не стал.

* * *

Доходяга Пшеницын на встречу с журналистом согласился без проблем. Предложил встретиться сегодня же, в десять вечера. Сказал:

– Время самое удобное. Я как раз дилеров на ночную смену заряжу и стану посвободней. Сможем с тобой спокойно кофию тяпнуть.

Полуянов не сильно разбирался в казиношной иерархии, но раз человек «заряжает» дилеров, значит, не такой уж он и доходяга. К тому же обычный, заурядный служащий приглашать на рабочее место журналиста не осмелился бы – вдруг начальство его не одобрит? А Пшеницын, видно, сам себе начальник. Неплохо устроился выпуск 1997 года! Ирина Ишутина носит титул самого молодого в стране риелтора, ее школьный знакомый заправляет в казино. Да и Надюха не сегодня завтра станет начальницей зала в крупной библиотеке, а там и до зама директора недалеко.

«Один я – несчастный, нищий журналюга», – ернически подумал Полуянов, копаясь на полке, где лежали галстуки. Дорогих среди них было – раз, два и обчелся, да и те заляпанные. Но нужно все же подобрать. Российские казино – это, конечно, не Монте-Карло, но прилично выглядеть не помешает.

Наконец он остановился на шелковом, довольно понтовом, от Массимо Дутти. Позвал Надьку, чтоб повязала.

– Куда это ты намылился? – подозрительно спросила подруга.

Врать Дима не стал:

– В казино. С твоим Пшеницыным буду встречаться.

Надино лицо окаменело:

– С Ва-аськой?

– А что? – насторожился журналист.

– Да ничего, – взяла себя в руки Надька. И буркнула: – Чувствую я, он тебе наговорит. Имей в виду: это то еще брехло.

– А чего мне остается делать? Ты ведь ничего не рассказываешь! – пожал плечами Дима.

– Да я тебе уже все рассказала!

– Нет, не все, – покачал он головой. И пристально взглянул ей в глаза: – Вот скажи, ты со Степаном спала ?

– Что я – дура? – возмутилась Надя. – Нужен он мне сто лет!

Но ее глаза предательски заметались.

«Наверняка спала, – подумал Дима. – Ах ты, тихушница!»

И пока подруга пребывала в растерянности, задал следующий вопрос:

– А раз он тебе не нужен – зачем тогда у Ленки его отбивала? Я узнал: он ведь за ней хвостом ходил! А потом вдруг к тебе переметнулся!

– Да я… я просто пожалела его! – немедленно откликнулась Надюха. – Ну и еще подумала, что Ленке слишком жирно – одной такого рыцаря… К тому же мы с ним только пару недель чисто вдвоем ходили. А потом, спроси кого хочешь, стали все вместе тусоваться. Ленка, Ирка, я. Ну и Степан.

– Ох, Надя, – вздохнул Полуянов. – Как-то с трудом во все это верится…

А она вдруг вспылила:

– Ну и не верь. Я перед тобой отчитываться не обязана! Слава богу, не жена.

– Рыбка ты моя! – улыбнулся Дима. – Акулка! Зубастая!..

Но говорить то, чего подруга явно ждала – мол, скоро станешь моей женой, – не стал. Чмокнул Надюшку в щечку и вышел в ночь.

И, пока выгонял из гаража «Мазду», жалел, что до сих пор не изобрели машины времени. Было бы очень интересно: не сейчас информацию по крупицам собирать, а просто слетать на десять лет назад. И самому разобраться в хитросплетениях отношений меж выпускниками 1997 года…

Глава 8

Дима

– Да эти девки Степке были вообще до фонаря! Все трое! – огорошил Диму Пшеницын. – Он просто умный мужик. И использовал их на полную катушку!

Старший супервайзер казино «Фараон» (так значилось на изобилующей золотом визитке) Пшеницын принимал журналиста в своем кабинете. Помещение – как, впрочем, и весь интерьер игорного дома – было выдержано в желтых тонах. Мало того, что обои слепили глаза, кругом были расставлены будды, канделябры, драконы и, верх пошлости, даже золотые яйца. Кресло, куда экс-доходяга усадил Полуянова, тоже было противного лимонного цвета – как и кофейная чашка, и вазочка с конфетами, и наряд подавшей угощение секретарши.

«Я б в этом дурдоме в первую же неделю с катушек съехал», – подумал журналист.

А старшего супервайзера навязчивый интерьер, похоже, абсолютно не напрягал – он поигрывал золотого цвета ручкой и с достоинством носил бронзовый, в светло-золотых принтах галстук с логотипом заведения.

– Значит, ты об этой гоп-компании пишешь… – задумчиво произнес казиношник, когда Дима рассказал ему о цели визита.

– Скорее о Коренковой, – уточнил Полуянов. – Психологический очерк. О том, как из человека звезду пытались сделать, да не получилось.