Однажды в Чернобыле

– Ситуация в мире и так была напряженной, – угрюмо продолжал «папаша». – Россия вторглась на Кавказ и в Среднюю Азию. Штаты оккупировали Боливию и Венесуэлу, параллельно развалившись на Северо-Восточное Содружество и Юго-Западную Конфедерацию. Евросоюз, к власти в котором наконец пришли решительные люди, методично расчленял и поглощал Северную Африку. Достаточно было одной искры, чтобы этот тлеющий пороховой погреб взорвался, а тут – на` тебе, целый факел. – Стрелок сплюнул. – В начале XXI века очень модной была теория о том, что демократические государства якобы никогда не воюют между собой. Оказалось, воюют, да еще как. Главное, как подать своего противника в СМИ: тоталитарной диктатурой, в которой власти убивают журналистов, или просто незрелой демократией, в которой разгоняют мирные демонстрации, финансируемые враждебным государством… А может, настоящие демократии и в самом деле не воюют друг с другом – вот только к тому времени, как был уничтожен Пьедестал, развитые либеральные государства, с трудом пережившие мировой финансовый кризис, уже давно переродились в общества омерзительного демократического тоталитаризма. А хуже всего было то, что осколки Пьедестала, как выяснилось, возможно использовать в качестве страшного оружия массового поражения, применение которого никак нельзя отследить. Они оказались зародышами новых Зон. Несколько недорогих и несложных манипуляций – и обширные территории противника превращаются в зачумленную, не предназначенную для жизни людей территорию, огромную Зону, а кто это сделал – неизвестно… Начались ответные удары по странам, подозреваемым в этих чудовищных диверсиях, а когда истерзанным коварными противниками членам Совета Безопасности ООН уже нечего стало терять, в ход пошло ядерное оружие.

Сейчас, пятнадцать лет спустя, Земля в моей реальности стала почти непригодна для существования рода человеческого. Она представляет собой одну огромную радиоактивную Зону, которой управляют самозваные Хозяева – бывшие мировые лидеры, уцелевшие в ядерной войне, главы транснациональных корпораций, миллиардеры и международные преступники, имеющие доступ к осколкам Пьедестала. Как это ни парадоксально, существование Чернобыльской Зоны, в которой сумасшедшее «О-Сознание» надежно оберегало доступ к Пьедесталу, оказалось гораздо лучше ее исчезновения. Выходит так, что отвратительная язва на теле Земли спасала планету от рака.

Он безнадежно махнул рукой.

– А что касается технологий… С того момента, как я уничтожил Зону, мировой науке стали широко доступны уникальные артефакты и феномены, которые ранее было слишком сложно добыть из-за непроходимых аномалий и установок зомбирующего излучения. А с тех пор, как началась война, гигантские ресурсы были вброшены враждующими сторонами в разработки, связанные с военным применением артефактов. По большому счету, последние полтора десятка лет сохранившиеся остатки науки и промышленности ничем больше серьезно не занимались, кроме войны. Поэтому, разумеется, наша реальность оторвалась в этом отношении от вашей. Искусство массового убийства шагнуло далеко вперед, вместе с ним получила мощный толчок медицина катастроф, а также индустрия защитных средств вроде сферы Смидовича. Но во всем остальном наш мир по сравнению с вашим – огромная отсталая помойка, гигантское зараженное кладбище, где хорошо живет уже даже не «золотой миллиард», а «золотой миллион», выжимающий последнее из старого, созданного еще предыдущим поколением механического оборудования. Остальные же роются в радиоактивных развалинах вокруг укрепленных городов «золотого миллиона» в поисках объедков или отстреливают друг друга за лишнюю канистру бензина или пачку патронов, объединившись в моторизованные банды.

– Значит, ты для этого и пришел сюда из другого измерения? – спросил я. – Потому что у нас курорт по сравнению с вашим миром?

– Не только, – сухо проговорил он. В сотый раз за последние пять минут перевел взгляд на мою подругу и внезапно впервые обратился непосредственно к ней: – А ты выросла настоящей красавицей… – Он сделал паузу и добавил: – Дочка.

Динка продолжала изучающее и молча смотреть на него. Я ее вполне понимал: вчера она от радости уже повесилась на шею человеку, который совершенно этого не заслуживал.

– А у вас она что – не растет? – тупо спросил я, уже, кажется, начиная догадываться, в чем дело.

– У нас ее нет, – глухо сказал Стрелок. – После уничтожения Пьедестала я вернулся домой, поэтому она не поехала меня искать. А через две недели Дину убил ее бывший парень.

Глава 12 Гусь

Сказать, что я в конец офигел, – значит ничего не сказать. «Папаша» словно неожиданно и подло, с развороту врезал мне каблуком под дых.