Один неверный шаг

Они сидели с Мэйбл за столиком в тесном помещении кладовки.

— Значит, Брэнда помнит гостиницу «Холидей-инн»? — спросила она.

На месте синяка под глазом у нее осталось едва заметное желтоватое пятно. Майрон подумал, что оно пройдет раньше, чем боль в паху у Большого Марио. Скорбящие все еще расхаживали по дому или сидели за столом, но их голоса звучали приглушенно и без надрыва. Складывалось впечатление, что с наступлением темноты мысль о случившемся окончательно утвердилась в их сознании, все необходимые выводы были сделаны и спорить стало не о чем. Уин сидел в машине на улице, держа под наблюдением вход.

— Смутно, — ответил Майрон. — Это скорее дежа-вю, а не что-либо конкретное.

Мэйбл кивнула, как будто отлично поняла, что имел в виду Майрон.

— Слишком давно все это случилось.

— Значит, Брэнда все-таки бывала в этом отеле?

Мэйбл опустила глаза, расправила черные кружева на груди и потянулась за чашкой с чаем.

— Да, она была там, — сказала пожилая женщина. — Со своей матерью.

— Когда?

Мэйбл поднесла чашку к губам.

— В тот самый вечер, когда исчезла Анита.

Майрон смутился, но старался этого не показывать.

— Она что — взяла Брэнду с собой?

— Да. Сначала.

— Ничего не понимаю! Брэнда и словом не обмолвилась о…

— Брэнде тогда едва исполнилось пять лет. Она просто все забыла. Так по крайней мере считал Хорас.

— Но вы раньше тоже не говорили о «Холидей-инн». Во всяком случае, с Брэндой.

— Хорас не хотел, чтобы она знала об этом, — сказала Мэйбл. — Боялся, что это причинит ей боль.

— И все равно я не до конца понимаю поступок Аниты. Зачем она потащила дочь в эту гостиницу?

Мэйбл наконец глотнула чаю и аккуратно поставила чашку на блюдце. Затем снова расправила кружева на корсаже и оправила платье, после чего стала перебирать позолоченные шарики висевшей на груди цепочки.

— Все произошло так, как я вам рассказывала. Анита оставила Хорасу письмо, где написала, что навсегда уходит из дома, после чего забрала все деньги и удалилась.

Майрон начал постепенно разбираться в ситуации.

— Но при этом она планировала взять Брэнду с собой?

— Да.

Деньги, подумал Майрон. Тот факт, что Анита забрала все сбережения семьи долгое время не давал ему покоя. Одно дело — сбежать из дома, чтобы укрыться от опасности, и совсем другое — оставить дочь без единого пенни. Это всегда казалось Майрону странно жестоким. Но вот подоспело объяснение: оказывается, Анита хотела бежать вместе с Брэндой.

— Так что же случилось? — осведомился Майрон.

— Анита передумала.

— Почему?

Какая-то женщина приоткрыла дверь кладовки и просунула в щель голову, но Мэйбл так грозно посмотрела на нее, что голова исчезла, будто сбитая пулей мишень в тире. Майрон слышал доносившийся с кухни шум. Члены семьи и друзья дома убирались в комнатах и мыли посуду, готовясь к завтрашнему продолжению поминок. Мэйбл выглядела безмерно утомленной и, казалось, постарела на несколько лет.

Тем не менее она нашла в себе силы продолжить разговор.

— Анита положила в чемодан вещи дочери вместе со своими, после чего они ушли из дома, добрались до гостиницы «Холидей-инн» и сняли там номер. Не знаю, что произошло потом. Возможно, Анита испугалась последствий. Поняла, что находиться в бегах с пятилетней дочерью — дело практически нереальное. Но что толку гадать? Короче, Анита позвонила Хорасу и сказала, чтобы он приехал за дочерью в гостиницу. По словам Хораса, она была в истерике, кричала, что находится на грани нервного срыва и так больше продолжаться не может.

С минуту они молчали, потом Майрон спросил:

— Значит, Хорас отправился в «Холидей-инн»?

— Совершенно верно.

— А где в тот момент была Анита?

Мэйбл пожала плечами.

— Думаю, к тому времени, когда приехал Хорас, она уже перебралась в другое место.

— И все это произошло в первый же вечер ее исчезновения?

— Да.

— То есть Анита отсутствовала всего несколько часов, так?

— Так.

— Но почему она так быстро изменила свое решение? — осведомился Майрон. — Что заставило ее с такой поспешностью отвергнуть первоначальный план бежать вместе с дочерью?

Мэйбл Эдвардс тяжело вздохнула, поднялась с места и направилась к стоявшему на полке маленькому телевизору. На всех ее движениях, обычно легких и даже стремительных, сказывались скорбь и утомление. Приподнявшись на цыпочках, женщина нетвердой рукой сняла с телевизора стоявшую там фотографию и продемонстрировала ее гостю.

— Это Роланд — отец Теренса и мой муж, — сказала она.

Майрон бросил взгляд на черно-белую фотографию.