Один

Вот правильный разговор о том, что Путин опирается на некоторые черты национального характера, — этот разговор подменяется постоянно разговором об инерции: Путин опирается главным образом на инерцию, инертность. Да, эта инерция есть, она присуща всем большим массам, но национальный характер далеко не сводится к тому, что сейчас демонстрирует Россия.

Так вот, как создать обстоятельства, кроме внешней войны, в которых бы Россия демонстрировала its best, демонстрировала бы свои лучшие национальные черты, — вот это действительно серьезная проблема, это проблема национального масштаба. Интересно же, в каких обстоятельствах Россия достигает своих максимумов. Не во время войны. Как правило, это происходит во время застоя. А чем застой так комфортен, и как можно совмещать его с прогрессом? Тут есть о чем думать.

Но у нас же сейчас, понимаете, само понятие, само занятие думания подменено опять же калометанием, сетевыми беспрерывными разборками. Стоит тебе высказать какую-то гипотезу — и, как всегда, возникает какой-то человек, который не в силах поддержать диалог, а в силах только сказать: «Остапа несло». Ну, давайте пусть будет дальше нести Остапа, потому что без гипотез, без смелых идей, без попытки взорвать это молчание сегодня ничего не будет. Сегодня любой человек, который мыслит, он по определению подставляется. В этом смысле, конечно, появление Собчак с ее способностью подставляться сильно разряжает общественную атмосферу.

«Что вы можете сказать о романе «Пожиратели звезд» Ромена Гари? Писатель главную героиню списал с Джин Сиберг. Но каким образом построены взаимоотношения юной американки и генерала Альмайо (мотив доминирования и покорности)? Это наводит на мысль, что литературное творчество было для Гари средством изживания собственных комплексов».

Я миллион лет не перечитывал «Пожирателей звезд». Недавно сравнительно перечитывал «Белую собаку» и «Дальше ваш билет недействителен». Ну, «Обещание на рассвете» хорошо помню. То, что Гари всю жизнь изживал свои комплексы — это совершенно очевидно. И это делает его таким «французским Хемингуэем» (о чем и говорилось много раз). Но ведь это не худший способ сосуществования со своими комплексами. А что еще можно сделать с ними? Как еще можно с ними бороться? Литература для того и существует, чтобы решать свои проблемы путем их переформулирования, если угодно. И творчеств только для этого и нужно.

«Какой, на ваш взгляд, лучший филфак в России?»

Безусловно, новосибирский, но это мое частное мнение, ни на чем не основанное, кроме личного опыта. Самые интересные дискуссии, самые интересные разговоры, самые интересные доклады на конференциях — все это у меня связано с новосибирским филфаком и с десятой общагой, где жили филологи, где я часто ночевал, приезжая туда на научные студенческие всякие сборища. Но, видите ли, а кто-то назовет РГГУ и будет прав, и кто является патриотом филфака МГУ. Мое мнение в данном случае ничего не решает. Я просто знаю, что новосибирский кампус — это по атмосфере своей больше всего похоже на кампусы американские, а я как-то в силу разных обстоятельств к ним привержен.

«Стоит ли доносить на врагов не либеральных взглядов?»

Доносить не стоит ни на кого. Мне просто кажется, что стоит с ними спорить, не уходя от полемики.

«Вы много внимания уделяете британской литературе, но, кажется, пропустили Дорис Лессинг».

Нет, Леша, что вы? И я вам больше скажу: я собираюсь вот сейчас начать читать на «Дожде», в феврале мы начнем запись цикла «Нобель» о 50 главных нобелевских авторах. И уж Дорис Лессинг там будет уделено первостатейное внимание, я очень ее люблю

Услышимся через три минуты.

_{НОВОСТИ}

― Продолжаем разговор, отвечаю на письма.

Вот, кстати, спасибо огромное. Какое же я чудесное получил письмо от Нины Федоровны Черезовой из села Песочное Ростовского района Ярославской области, письмо от прекрасного бессмертного типа русского учителя и русского читателя. Нина Федоровна, ну прямо вот и стихи прекрасные, и как же вы меня, если честно, утешили и обрадовали. Конечно, когда я в следующий раз поеду в Вятское на «Некрасовский праздник», поеду мимо вас и выпью с вами обещанного чаю. Ну, не пьем мы с вами, чего поделать, ничего крепче чаю. Но как же я счастлив! Какое прекрасное письмо! И как вот оно вовремя. Спасибо вам большое.