Очарованная жизнь (ЛП)

Когда они протолкнулись мимо ведьмы в высокой зеленой шляпе, та сказала:

– Правильно, дорогая. Мы все должны поохотиться за кошечкой, – она повернулась к толпе с пронзительным ведьмовским криком: – Все на охоту за кошкой!

И все устремились на охоту, подобрав юбки и придерживая воскресные шляпы. Луг опустел. Деревья вокруг него дрожали, качались и скрипели. Но сад не пускал никого слишком далеко. Яркие разноцветные ведьмы, волшебники в мантиях и темные чародеи постоянно вываливались от деревьев обратно на луг. Кот услышал, как Крестоманси говорит:

– Похоже, ваши друзья весьма невежественны, Нострум. Путь наружу лежит противосолонь. Возможно, вам стоит сказать им об этом. Кошка, несомненно, находится в лете или в весне.

Уильям Нострум пронзил его завихряющимся взглядом и бросился прочь, крича:

– Противосолонь, братья и сестры! Противосолонь!

– Позвольте сообщить вам, сэр, – сказал Генри Нострум Крестоманси, – вы начинаете меня серьезно раздражать.

Секунду он помешкал, но, когда толпа людей, включая Гвендолен и Старательного Чародея, с ужасно раздраженным видом была снова выброшена из деревьев на луг, Генри Нострум помчался к ним, крича:

– Нет, мои дорогие друзья! Моя дорогая ученица! Противосолонь. Вы должны двигаться противосолонь.

На какое-то время Кот и Крестоманси остались одни возле разбитой арки и яблони.

Глава 16

– Кот, – позвал Крестоманси где-то совсем рядом с его головой. – Кот!

Кот не хотел разговаривать. Он лежал, глядя сквозь листья яблони в голубое небо. Время от времени яблоня расплывалась. Потом Кот закрыл глаза, и слезы потекли у него по ушам. Теперь, когда он знал, как мало Гвендолен заботилась о нем, он не был уверен, что ему нужна хоть одна из его жизней. Он слушал крики и треск среди деревьев и почти желал, чтобы Скрипку побыстрее поймали. Время от времени у него появлялось странное чувство, будто он сам Скрипка – взбешенный и испуганный Скрипка, кидающийся и царапающий громадную толстую ведьму в цветочной шляпе.

– Кот, – произнес Крестоманси почти в таком же отчаянии, в каком пребывал Скрипка. – Кот, я знаю, что ты чувствуешь. Мы надеялись, ты не узнаешь про Гвендолен еще несколько лет. Но ты кудесник. Подозреваю, что ты более сильный кудесник, чем я, когда захочешь. Не мог бы ты сейчас воспользоваться своей магией, прежде чем кто-нибудь поймает беднягу Скрипку? Пожалуйста. В качестве громадной услуги. Только помоги мне освободиться от этого несчастного серебра, чтобы я мог собрать свою силу.

Пока Крестоманси говорил, Кот снова стал Скрипкой. Он забрался на дерево, но Старательный Чародей и Аккредитованная Ведьма стряхнули его оттуда. Он бежал и бежал, а потом прыгнул между хватающих рук Старательного Чародея – громадным прыжком с какого-то невероятно высокого места. Это был настолько головокружительный прыжок, что Кот открыл глаза. Листва яблони трепетала на фоне неба. Он видел почти созревшее яблоко.

– Что вы хотите, чтобы я сделал? – спросил он. – Я ничего не умею.

– Знаю, – ответил Крестоманси. – Я чувствовал то же самое, когда мне сообщили. Ты можешь пошевелить левой рукой?

– Назад и вперед, – ответил Кот, попытавшись. – Но я не могу вытащить ее из веревки.

– И не надо. У тебя в мизинце этой руки больше способностей, чем у большинства людей, включая Гвендолен, в целой жизни. И магия сада поможет тебе. Просто пили веревку левой рукой и представь, что она серебряная.

Кот запрокинул голову и недоверчиво посмотрел на Крестоманси. Крестоманси был растрепан, бледен и очень-очень серьезен. Должно быть, он говорил правду. Кот задвигал левой рукой по веревке. Она чувствовалась грубой и веревочной. Он сказал себе, что это не грубая веревка, а серебро. И веревка стала чувствоваться гладкой. Однако пиление требовало немалого напряжения. Кот поднял руку так далеко, как мог дотянуться, и опустил ее ребром на серебряную веревку.

Дзынь. Звяк. Веревка распалась.

– Спасибо, – произнес Крестоманси. – Это были две цепочки от часов. Но на наручниках, похоже, очень сильные чары. Можешь попробовать еще раз?

Веревка стала гораздо свободнее. Со звоном и стуком Кот вырвался из нее – он не был уверен, во что ее превратил – и сел на камне. Крестоманси слабо подошел к нему, его руки по-прежнему безвольно висели в наручниках. В тот же момент из деревьев вывалился Старательный Чародей, споривший с ведьмой в цветочной шляпе.

– Говорю вам, кот умер. Он упал с добрых пятидесяти футов.

– А я говорю вам, они всегда приземляются на лапы.

– Тогда почему он не поднялся снова?

Кот понял, что некогда что-то представлять. Он положил обе ладони на наручники и рванул.

– Оу! – вскрикнул Крестоманси.

Но наручники снялись. Кот вдруг почувствовал огромное удовольствие от своего новообретенного таланта. Он разломал наручники напополам и велел им стать свирепыми орлами.

– Преследуйте Нострумов, – сказал он.

Левый наручник бешено помчался, как было приказано, но правая часть по-прежнему оставалась серебряным наручником и упала в траву. Коту пришлось взять его левой рукой, прежде чем он выполнил повеление.