Обыкновенный день

1

В забытом,
в прошлом,
где степей страницы
листает ветер,
за черным Чехраком
лежат моих прапрадедов станицы,
землею почерненных чумаков.

Они ушли,
не зная революций,
дорогами, сожженными огнем копыт...
Мне слышится — степные песни льются.
И ночь храпит.
И каганец коптит.

И он,
которого лишь по музеям знаю,
в медвежью шкуру завернувшись глубоко,
грустит по мне.
В его зрачках тоска глухая.
В его живых зрачках
тупая боль веков.

Но прорезается
и у виска стучится
мысль,
до бунтарства жгуча, высока...
Вселенная созвездьями струится.
Скользят планеты по его щекам.

2

Николай.
Ни кола, ни двора.
Только дымное эхо костров.
Только буйное эхо подков.
Черноморская злая бора.
Только смутное эхо веков, —
сладость соли и табака.

И сидят у огня чумаки.
Бородаты. На песню легки.
Нет у них ни кола, ни двора,
— Николай, — говорят, —
нам пора.
Наша воля, куда нам пора.
Хоть до Стенькина та-бо-ра.

От России
до скифских могил
затерялись вы, предки мои.
Мое имя от вас —
Николай.
Ни двора не хочу,
ни кола.

3

Судьба нам прочила, пророчила
недоброе и нерезонное...
Пальто демисемисезонное
семью ветрами оторочено.

Навстречу мне клекочут лебеди
над тундрой,
над моею Летою.
Но кличет степь ковыльным лепетом:
— Ах, лепо ли?.. Не лепо ли?..

Не лепится судьба?
Нелепица!
Земля сама навстречу вертится.
И — ни кола нам.
И — не встретиться.

Своя у вас, другая летопись.
И — ни двора.
В дорогу верится.
И новым смыслом песня полнится.
И где-то впереди заветрено
то слово, что насущно молвится.

***

Я к тебе войду не постучав,
попрошу напиться.
Хрупкая соломинка луча
вслед за мной скользнет по половицам.

И войдет со мной в твое жилье
запах дыма,
горький привкус хвои...
Расскажу тебе я о своем
песенном, тревожном непокое.

И тебя за тридевять земель
уведу по клавишам паркета
в область ту, где не бывает лета,
где моих бессонниц карусель.

Где во все границы — ледостав.
Где любовь моя — во все границы.
...Далеко-далеко города
от моей полуночной столицы.

НА ОСТРОВАХ