Однажды все обиды выплачь,приникнув к косяку дверному,до капельки всем бедам выплатии настроению дурному.Вглядись —он пацаном чумазым,твой хмурый день, красив и чуток.Вот босиком проспектом вмазалушастый чудик.Везьмет тебя твой день подножкой,чтоб не ушиблен, —обычного грузовика подножкойчтоб был ожизнен.Рекою самой синей мастипритормозит он,твой добрый день,твой умный мастер,твой композитор.Он вслед тебе помашет пристальнона прощанье.И ты поймешь, что был он присказкойи причастьемк тому, что так красиво выпаларека тебе, что позабытытвои горчайшие обидыи беды, что вчера ты выплакал.
ДРУГ
Мне сегодня звонят, звонят.И летят голоса в зенит...Вы, друзья, оставьте меня.Ты, красивая, не звони.Время движется. Вечер тих.И единственная строкаБез обмана уходит в стихИз потемок черновика.Я ее отдышал: «ЖивиПлотью пашен, теплом полей,А когда не хватит любви,Умереть по-людски сумей...»Шел я городом. Дождик шел,Крыш остукивал позвонки...Все я выдумал про звонки.Никакой строки не нашел.Просто шел посреди светилГородских. На исходе дняДруг старинный, о ком забыл,В толчее окликнул меня.***Мир становится осязаемым,геометричным и сообразным —мы взрослеем.Но зачем же тогдаслетаются не однаждына свет наших зеленых полуночных ламп(или сиреневых, или голубых)все бабочки детства, бесполезно погубленныенамив нашем давно-давно?Но зачем же тогда не однаждыхочется приподнять черствый ли,набухший ли дождями клинышек земли,как резиновый клинышек двухцветного мяча,понапрасну испорченного намив нашем давно-давно,приподнять и посмотреть — а что там, внутри,Или же зачем не однаждыхочется прильнуть колкой щекойк старой коричневой яблоне,столько раз ограбленной намив нашем давно-давно, —стыдно попросить хоть одно яблочко....Мы идем не однаждывеселой аллеей откровений и истиннаших давно-давно.И становятся резчемысли задуманных нами стихов,и прекрасней проекты задуманных зданий.Сегодня постучался в окна моих очковбелый-белый, добрый-добрыймотылек.