Обратимость

Однако ничто не вечно здесь, на земле. Глава Керранов устал править и решил передать бразды правления нехудшему преемнику. Он сам, по своей воле, решил уйти. И сам же решил передать свою силу последователю. Добровольно. Это большое исключение в вампирской среде. Однако глава Керранов имел великую мудрость и прекрасно понимал: если он хочет сохранить свою империю, то должен найти того, кто смог бы оказаться достойным занять место господина. Более того, претендент должен обладать большими возможностями, чем сам господин. Потомки должны быть выше, чем предки, что необходимо для нормального полноценного развития, для сохранения достигнутого и для последующего совершенствования. И, только передав свою силу, глава клана мог рассчитывать на то, о чем я упомянул.

В это время появился Каэлан. В юноше хозяин клана усмотрел огромную силу духа. Он увидел или, точнее, почувствовал в нем то, что не увидели все остальные, глядя лишь внешне, поверхностно, едва ли найдя что-то еще, кроме безжизненности и безысходности в лице юноши. Несомненно, великим нельзя было стать, только лишь получив все необходимое для этого от другого лица. Человек сам должен был изначально обладать кое-какими качествами. К ним присоединялось все то, что свойственно вампиру, и к тому еще, как в случае с Каэланом, сила предшественника. Таким образом, совершенно ошеломляюще Каэлан должен был вознестись в ранг бога. Неслыханная сила и власть должны были обнаружиться в нем. Он стал бы господином, чья сила и власть беспрецедентны, и объединил бы тогда все вампирские семьи под своим началом или хотя бы заставил их считаться с его мнением. После того как старый Керран сделал свой выбор, все прекрасно поняли, каким станет новый глава, и с трепетом ожидали перерождения, готовые уже присягнуть новому, более великому господину.

Все произошло, как и планировалось. Каэлан стал тем, кем его хотел сделать старый вампир. Вся мудрость последнего, его дальновидность, отразилась в первом.

Новый Керран возглавлял клан долго… очень долго. Все то время вампиры служили ему преданно и без оглядки. Его приказы не вызывали ни в ком ни осуждения, ни недовольства. Как ты понимаешь, господин аккумулирует всю силу в себе, и, пока он силен, никто не сможет стать ему помехой.

Графа Аластара не было и в помине в то время. Это был высохший мертвец, наказанный за свои беззакония при жизни. Его кровавые преступления наложили свой неизгладимый отпечаток и после смерти. Однако если Каэлан обладал огромной справедливой силой, то де Рец настолько погряз во зле, что оно сделалось его основной опорой. Если бы старый господин передал всю власть Аластару, мир превратился бы в хаос. Старший Керран никогда не ставил целью только лишь убивать людей ради собственного насыщения. Он искал того, кто сможет продолжить его взгляды и соблюдать их. Он не ошибся, выбрав Каэлана.

Аластар навсегда должен был остаться запечатанным в своей могиле. Но никто, даже книги не смогли точно предсказать итога, с каким мы сегодня столкнулись. Каэлан повернул все по-другому, следуя своим эмоциям и желаниям, а такие вещи никто не может предсказать.

Я смотрела на этого человека во все глаза, прекращая верить, что он действительно человек, а не вампир. Грань между людским и вампирским в нем стала вдруг тонка и совершенно запутывала. Откуда он мог столько знать? Как будто лично присутствовал при самом начале зарождения вампирства. Он походил на мага, на волхва, который со времен основания земли наблюдал за всем со стороны, бесстрастно и мудро, делая свои выводы.

– А что за наследник? – вмешалась тут я. – О каком наследнике шла речь в книге? Или это тоже нельзя было предсказать точно?

– Обязательно для господина должна быть и госпожа, так заведено в иерархии у вампиров. Однако старший Керран стал исключением. Он обладал такой силой, что потребность в поддержке совсем отсутствовала. Он сам был поддержкой себе… и вряд ли он вообще знал такое слово. У Каэлана это оказалось слабым местом, брешью, которая проявилась неожиданно, и никто не предполагал даже.

Каэлан слишком чувствительно воспринял феномен вампирства, возможно, он воевал против самого себя. Он ломал все вокруг себя, но не стоит его осуждать за это. Так он выражал протест против того, кем стал насильно. Может быть, виной всему хрупкая душа, требующая к себе стороннего нежного внимания и опеки.

И так он ослаб. В этом случае ему нужна была поддержка. Он должен был дать начало тому, кто сможет сменить его и стать достойной опорой для клана. По правилам клана встала необходимость выбора спутницы и рождение наследника. Только сильные вампиры обладают такими возможностями. Они уникумы и могут гораздо большее, могут то, что невозможно с уверенностью зафиксировать в рукописях и предсказать заранее. Однако, как ты понимаешь, он не сделал этого. В результате баланс нарушился, что послужило толчком для пробуждения Аластара, проспавшего много веков.