Обожгись!

За самодовольную улыбку хотелось расквасить эти губы. Ударить так, чтобы лопнули, как перезрелая малина, чтобы вишневым соком потекла кровь и… Я сама поразилась своей ярости. Но молчала. Молчала и слушала.

– Импритинг… – отец поморщился. – Он даже не понадобился! Дурочка влюбилась, как кошка. Я был бы идиотом, если бы не воспользовался. Тем более, что эта невинность… Она была сладкой. По мне – так чересчур. И быстро приелась.

Он снова отвернулся. Яркий свет превратил стекло в зеркало, и полупрозрачное отражение повторяло все движения отца. Оно напоминало призрака. Казалось – дунь, и развеется, исчезнет из жизни. И, наверное, для меня именно оно и было реальностью. Потому что отце существовал только в моих мечтах.

– Но я недооценил твою мать. И это моя вина – она всегда действовала банально, никакой изюминки. И тогда тоже. До сих пор не понимаю, как ей удалось забеременеть, я же всегда предохранялся. Не кривься, – уловил мою ухмылку, – я был, есть и буду очень щепетилен в этом вопросе. Чего и тебе советую.

– Ну так сами видите, не всегда получается.

– Не всегда, – он согласился легко, словно речь шла о выборе десерта. – Но моей вины в твоем рождении нет. Все претензии – к матери. Кстати, я оплатил ей аборт и выплатил отступные. Денег хватило бы на открытие небольшого дельца: салона красоты, или бутика женской одежды… Но она же ничего не сделала? Ведь правда?

– Подозреваю, все деньги ушли на сохранение. Я оказалась очень нетерпеливой. Мама рассказывала, что угроза выкидыша возникла уже на четвертой неделе…

– Избавь меня от подробностей! Меня не интересуешь ни ты, ни твоя мать. Все свои обязательства я выполнил еще тогда, до твоего рождения. Поэтому… оставь в покое и меня, и мою семью!

– В таком случае, скажите это своей дочери. Той, которую вы признаете. Именно она влезла в мою жизнь. До того момента, как она появилась на пороге клуба, я и не знала, что у меня есть сестра и отец. Если вы оба исчезнете из моей жизни… Клянусь, я никогда не появлюсь в вашей!

Он молча развернулся и вышел. А я… идти к гостям не хотелось. Я смотрела на посетителей сверху, а вот что видели они… Стекло бесстрастно отразило бледную женщину. Стройную. Красивую. И необычайно сексуальную.

– А, гори оно все!

27

Бармен улыбнулся.

– Кофе?

– Разве что по-ирландски. Только виски не грей, огнем выжги!

– Но… нельзя же! Пожарная безопасность…

– Так иди в подсобку! На лестницу! Куда хочешь! Но виски должно быть жареным, а не вареным!

Сейчас я нарушала все правила. Даже свои собственные. Глаза парня испуганно забегали и он скрылся в подсобке. На его место тут же скользнул Бронислав:

– Нельзя оставлять бар пустым!

– Согласна! – кивнула я и велела: – Налей чего-нибудь. Только не водки.

От внимательного взгляда захотелось съежиться и забиться под высокий стул. О! Еще и папочка с сестричкой смотрят! Тогда… Спину ровнее, плечи расправить, грудь вперед. И улыбаться. Счастливо улыбаться!

Бронислав понял. Передо мной оказалась «Маргарита».

– «Кровавая Мэри» была бы уместнее.

– Ты же просила без водки, – хмыкнул Бронислав и уступил место вернувшемуся бармену.

– Отрываешься?

Ванесса вспорхнула на соседний стул. Игорь оглядел полки со спиртным и сделал заказ.

– Тебе тоже «Маргариту»? – повернулся к спутнице.

– Тропическую! – от тепла улыбки едва не растаял лед в стакане. – Ирма, что на тебя нашло?

– Ничего!

Высокий айриш-бокал скользнула ко мне по барной стойке. Я тут же запустила ложечку во взбитые сливки. Крепкие, сладкие… Все, как мне нравится.

– Ирма! – спорить у Ванессы желания не было, но и оставить меня в покое она не могла. – Я тебя знаю, как облупленную. Колись давай. И если что…

Кулак ударил об раскрытую ладонь. Смешной и трогательный жест. Ваня, несмотря ни на что, готовилась защищать меня от всего мира. Но этого противостояния я допустить не могла.

– Да так… Не бери в голову. Просто неприятный разговор.

– И все?

– И все!

Главное, чтобы не заметили скрещенные пальцы. И папочка не решился на продолжение беседы.

Но он уже ушел. И Габриэлла вместе с ним. Дышать сразу стало легче.

– Кстати, я уже сообщил Монголу, что сегодня – его последний рабочий день.

– И?

– Скандал. Как заказывали. Возмущен, что во-первых, без причины, а во-вторых – без предупреждения.

– Ничего. Лучше остаться без работы, чем попасть в кабалу… Если дойдет – еще спасибо скажет.

– Ты о чем? – тут же заинтересовалась Ванесса. – Кого-то уволила?

– Да. Монгола.

Ей не было нужды вспоминать. Самобытная внешность парня не позволяла так просто его забыть. Но Ваня была еще и директором:

– Причины? Он вроде, неплохо справлялся?

– Личные. Извини, Вань, но работать с ним в одной упряжке… та еще задачка. А я не святая.

– Хотите сказать, что уволили работника без предупреждения и компенсации?

Вот только Игоря еще не хватало! И я просто кивнула, предчувствуя лекцию о правах наемных работников.

– А трудовой договор у него был?

Опять кивнула.

– Тогда он подаст на вас в суд и выиграет!

Да со всем удовольствием! Чем сильнее поскандалим, те лучше… для самого Монгола. Но вместо меня ответила Ваня: