Обещание страсти

Тиффани безучастно огляделась по сторонам, потом пожала плечами, откинула голову на сиденье и закрыла глаза, в то время как холодный воздух обдувал ее лицо.

– Ну и что?

Она произнесла это так тихо, что Кассия едва услышала ее.

– Что?

– Сумочка. Ну и что?

Она пожала плечами и, кажется, почти заснула, но спустя мгновение ее рука стала искать руку Кассии и, найдя ее, крепко сжала, в то время как две слезинки скатились по ее щекам. Кассия похлопала по худой холодной руке и, посмотрев на нее, пришла в ужас. На пальце сверкал огромный грушевидный изумруд, окруженный бриллиантами. Если кто-то украл сумочку Тиффани, он упустил самое главное. Эта мысль заставила Кассию содрогнуться. Тиффани была легкой добычей для кого угодно.

– Ходила всю ночь…

Голос был похож на хриплое карканье, и Кассия подумала, что, наверное, она, скорее, не ходила, а пила всю ночь. Очевидно, после Ломбардов она не поехала домой.

– Где ты ходила?

Она не хотела затевать серьезный разговор в такси. Сначала она уложит Тиффани в постель, потом позвонит к ней домой и заверит экономку, что с миссис Бенджамен все в порядке, а позже они с ней поговорят. Нельзя допустить пьяную истерику в такси. Водитель может решить, что на этой истории можно погреть руки. Боже, этого Кассии только не хватало.

– Церковь… всю ночь… ходила… спала в церкви.

Она не открывала глаз и, кажется, между словами засыпала. Но продолжала крепко держать руку Кассии. Через несколько минут они уже остановились около дома Кассии. Без всяких объяснений швейцар помог отвести Тиффани в лифт, а лифтер – довести ее до квартиры. В квартире никого не было; Люк на своих встречах, а домработница в этот день не приходила. Кассия отвела подругу в спальню, радуясь, что они одни. Она не хотела объяснять присутствие Люка, даже учитывая состояние Тиффани. Она и так рисковала, приведя ее домой, но не смогла придумать ничего другого.

Тиффани сонно сидела на краю кровати и оглядывалась.

– Где дядя Ки?

Снова ее отец. Господи!

– Он вышел, Тифф. Почему бы тебе не прилечь, а я позвоню к тебе домой и скажу им, что ты придешь позже.

– Нет! Скажи им… Скажи… Скажи ей, чтобы она убиралась к дьяволу!

Она начала рыдать и сильно дрожать с головы до ног. Кассия почувствовала, как холодок пробежал по ее спине. Что-то в словах, в интонациях отозвалось в ее памяти, и она внезапно испугалась. Тиффани посмотрела на нее дикими глазами и затрясла головой, слезы покатились по ее щекам. Кассия стояла около телефона и смотрела на подругу, желая ей помочь, но боясь подойти ближе. Что-то внутри Кассии перевернулось.

– Разве мне не нужно сказать им что-нибудь?

Обе женщины молчали какое-то время, потом Тиффани медленно покачала головой:

– Нет, развод.

– Билл? – Кассия ошеломленно посмотрела на нее.

Тиффани кивнула.

– Билл потребовал развода?

Она сначала кивнула, потом отрицательно покачала головой. А потом сделала глубокий вдох.

– Мамаша Бенджамен. Она позвонила вчера вечером, после ужина у Ломбардов. Обозвала меня пьяницей, алкоголичкой. Дети, она хочет забрать детей и заставить Билла… заставить Билла…

Она с трудом вдохнула воздух, сдерживая рыдания, потом громко рыгнула.

– Заставить Билла развестись с тобой?

Тиффани снова глотнула воздух и кивнула, в то время как Кассия наблюдала за ней, все еще боясь подойти ближе.

– Но она не может «заставить» Билла развестись с тобой, бога ради! Он взрослый человек.

Но Тиффани покачала головой и посмотрела на Кассию пустыми опухшими глазами.

– Трастовый фонд. Большой трастовый фонд. Вся его жизнь зависит от этого. И дети. Их трастовый фонд. Она может, он согласится.

– Нет, не согласится. Он любит тебя. Ты его жена.

– Она его мать.

– Ну и что, черт возьми? Будь благоразумной, Тиффани. Он не разведется с тобой.

Но внезапно Кассию охватили сомнения. Не разведется? А что, если основная часть его состояния зависит от этого? Насколько сильно он любит Тиффани? Достаточно ли, чтобы пожертвовать этим? Глядя на подругу, Кассия поняла, что Тиффани права. Мамаша Бенджамен держит все козыри на руках.

– А что будет с детьми?

Но она увидела ответ в глазах Тиффани.

– Она… она… они… – Она снова принялась рыдать и вцепилась в покрывало, собираясь с силами, чтобы договорить. – Она забрала их. Они уехали вчера ночью после ужина у Ломбардов. А Билл в Брюсселе. Она сказала, я… о господи, кто-нибудь, помогите мне, пожалуйста!

Это был смертельный стон, и Кассия начала дрожать, стоя в дальнем конце комнаты. Наконец она заставила себя медленно приблизиться к подруге. В памяти стали всплывать мучительные воспоминания. По ее лицу теперь тоже покатились слезы, и она ощутила ужасное, кошмарное желание ударить эту грязную и сломленную женщину, сидящую на ее кровати. Желание выгнать ее, потрясти ее. О господи, нет…

Она стояла напротив Тиффани, и слова срывались с ее губ, разрывая сердце, словно они были адресованы кому-то другому, давно исчезнувшему призраку.

– Тогда почему ты так чертовски пьяна, дьявол тебя побери, почему? Почему?