o c24ec28d571a6d65

обнимает их муж, спросила: «Сколько осталось воды?».

- Бочонок, - Степан помедлил. «Что с молоком?».

Эстер усмехнулась, и, на мгновение, вынув сосок изо рта дочери, показала его Степану.

Он опустил лицо в ладони, и, после долгого молчания, сказал: «Если бы хоть какой-то

ветер..., Как ты терпишь?».

- Ну не кричать же мне во весь голос, - устало отозвалась жена. «Нам же надо не только

есть, Ворон, но и пить - много. Ты сам знаешь – если нет воды, человек погибает быстрее».

Капитан вздохнул и сказал: «Хорошо. Я что-нибудь придумаю. Ты ложись, счастье мое, и

поспи, - ты ведь устала с ним, - Ворон кивнул на тихую воду, - за эти дни.

Эстер завернулась в плащ, и, съежившись в клубочек, - ночи стали заметно прохладнее, - на

полу шлюпки, стала тихо, без слов, напевать что-то Мирьям. Та сосала – то сильнее, то

совсем затихала. Эстер вынула руку и , протянув ее наверх, взяла жесткие, сильные пальцы

мужа в свои.

«Утром, на рассвете, мы обязательно увидим землю, - подумала Эстер, - там, на западе.

Сначала будет такая тонкая полоска на горизонте, а потом появятся вершины гор. И мы все

будем кричать от радости, а Ворон будет улыбаться, - но только так, чтобы этого никто не

заметил, даже я. Он всегда стесняется быть счастливым, особенно если люди вокруг. И

всегда доволен, когда он оказывается правым. А если он неправ, то он все равно делает

вид, что прав. Смешной.

Там будет бухта с мелким, белым песком, и обязательно – ручеек со свежей водой. Я встану

на колени и буду пить – долго. Всегда буду пить. И потом еще попью. Ворон наловит рыбы, я

ее пожарю на костре, и все будут сыты. И молока у меня станет много, - сразу. А потом мы

построим хижину, и все будет хорошо».

Она заснула, не обращая внимания на боль в потрескавшихся сосках, так и держа мужа за

руку.

Степан осторожно устроил ее пальцы на дне шлюпки, и, оглянувшись, - все дремали, -

пробрался к Фарли, на нос.

«Если завтра рыбы тоже не будет, надо сокращать рационы, мистер Фарли, - тихо сказал

Степан.

- Капитан, давайте я свою долю тоже отдам миссис Эстер, как вы сделали, - запавшие глаза

первого помощника выделялись на белеющем в темноте лице. «Она не узнает, про вас же

она не догадывается».

- Не надо, - Степан помолчал. «Мне не страшно, я сильный, - он хмыкнул, - продержусь. А вы

ешьте, мистер Фарли, ешьте, пожалуйста».

- Хорошо, что мы Томаса похоронили, - вдруг сказал Фарли. «Вы простите, что я его так

называю, мы же из Плимута оба, я его с детства знаю, вместе играли. Сами же видели, что

было на «Святом Фоме».

- Называйте, конечно, мистер Фарли, - вздохнул Ворон. «Ну что я вам могу сказать – если уж

умирать, то надо это делать с честью».

- Дочку вашу жалко, - Фарли посмотрел на неподвижную, темную воду и Степан

почувствовал, что мужчина сдерживает слезы. «Хоть бы легкий бриз, сэр Стивен, уж дошли

бы куда-нибудь, шлюпка у нас хорошая, крепкая».

Ворон положил руку на плечо Фарли и крепко сжал его. «Не бойтесь, - проговорил капитан.

«Вы мне лучше вот что скажите – матросы, эти двое, не будет ли там чего..., - Степан не

закончил и обернулся на спящих людей.

- Может, - ответил Фарли, вытирая лицо. «А если мы вина выпьем – достали же несколько

бутылок из моря, когда «Звезда» перевернулась?».

- Этот как с морской водой, - Степан помедлил, - будет только хуже.

- Слез нет, - проговорил помощник, глядя на сухой рукав. «Чувствую, что плачу – а слез нет.

И спать все время хочется».

- Ну, вот идите, - велел Степан, - идите, отдыхайте. Я постою вахту.

Он подождал, пока Фарли уляжется и взглянул на север. Небо было чистым, звезды

отражались в едва двигающейся воде.

-Посвистеть, что ли, - горько подумал Степан и вздрогнул – кто-то стоял сзади.

- Я хочу с вами поговорить, капитан, - сказал Себастьян Вискайно.

Испанец устроился рядом и долго молчал. «Сеньор Куэрво, - наконец, проговорил он, - та

земля, которую видел мой вахтенный…

- Сеньор Вискайно, - терпеливо ответил Степан, - вы же сами видите, ветра нет. Когда, -

Ворон чуть не добавил «и если», - он появится, я уж доведу шлюпку, хоть до какого-нибудь

берега, поверьте мне. Я больше тридцати лет в море, опыта у меня достаточно».

- Но если это будет та земля, - Вискайно помедлил, - она должна быть испанским

владением, мы заметили ее первыми.

Ворон внезапно повернулся к нему, и Себастьян почувствовал, как холодеет у него спина.

«Сеньор Вискайно, - тихо, яростно, сказал капитан, - у меня умирает дочь. Мне сейчас все

равно, кому будет принадлежать горстка безжизненных скал на краю земли».

- Я другие вещи о вас слышал, - хмыкнул Вискайно.

- Когда я вас нашел, сеньор Вискайно, - жесткие губы чуть улыбнулись, - вы от голода съели

собственный палец. Думаю, тогда бы вы отдали все владения испанской короны за

корабельную галету, нет?

Себастьян посмотрел на свою левую руку и вдруг сказал: «Да, капитан».

- Ну, вот и оставим этот разговор, - Ворон искусно подсек небольшую рыбину и вытащил ее

на борт шлюпки. «Ложитесь, сеньор Вискайно, я смотрю, вам уж лучше, раз вы вспомнили, -

Степан хмыкнул, - о спорах за землю. С завтрашнего дня будете стоять вахты, как все».