o c24ec28d571a6d65

- Ничего, - тихо проговорил Ворон. «Все пройдет, донья Эстелла, все забудется».

- Кое-что не забудется, - он вдруг почувствовал прикосновение нежных губ к ране, –

летящее, будто и не было его вовсе.

- Вот это не забудется, - она затянула повязку и, взяв его руку, приникла к ней щекой. «И вот

это тоже, Ворон», - девушка встала на колени и поцеловала его.

- Нет, - сказал он едва слышно, - не надо, Эстелла.

- Никакая я не Эстелла, - Ворон увидел улыбку на ее губах. «Меня зовут Эстер Судакова, ну,

в девичестве, конечно».

- Никита Григорьевич? – потрясенно проговорил Ворон – по-русски.

- Мой приемный отец, - она прикоснулась губами к его пальцам, - к каждому. «Мои родители

погибли в Полоцке, когда царь Иван его захватил, отказались креститься. Мне тогда меньше

трех было, а спас меня боярин Федор, я только имя его помню. А отец мне про тебя

рассказывал, Степан Воронцов. И Марфу Федоровну я помню, мы виделись, как она из

Стамбула бежала».

- Иди-ка сюда, - он привлек девушку к себе. «Ну что ж ты мне раньше не сказала, Эстер?»

- Да я и не знала, - удивилась она, - англичанин и англичанин. А потом вон тут тетрадь у тебя

увидела, - она кивнула на стол.

- Да, дневник мой, я по-русски его пишу, - Степан вдруг рассмеялся. «Вот, теперь ничего в

тайне не сохранишь».

- А что бы ты хотел сохранить в тайне? – черные, длинные ресницы вдруг заколебались.

- Разные вещи, - буркнул он, изо всех сил стараясь не смотреть на нее.

- А ты не храни, - она усмехнулась, и погладила его по щеке: «Вот, видишь, Ворон, я к тебе

пришла, и уходить никуда не собираюсь, хоть ты что делай».

- Ты же меня в два раза младше, - медленно сказал мужчина, - Я думал, зачем я тебе такой

– мне ведь почти пять десятков лет, и у меня разные дела за спиной, и не только хорошие.

- Показать – зачем? – она вытянулась рядом, положив голову ему на грудь.

- Да я уж и сам понял, - Ворон ласково, осторожно потянул ее к себе – ближе.

Эстер взглянула на него, и шепнула, прикоснувшись губами к его уху: «Все, что ты хочешь,

Ворон».

- Я хочу все и сейчас, - проговорил он сквозь зубы, сдерживаясь, медленно снимая с нее

рубашку.

Он оторвал губы от вишневого, сладкого соска, и рассмеялся: «А ведь я еще ничего и не

делал, звезда моя, это так, баловство».

- А рука твоя где? – тяжело дыша, ответила Эстер.

- О, - Ворон поднял бровь, - да, совсем забыл. Сейчас уберу, прости.

- Не надо, - простонала Эстер.

- А ведь, - задумчиво проговорил капитан, - пожалуй, действительно, не стоит. Лежи

спокойно, - велел он, устраиваясь между ее ногами.

- Я не смогу, - Эстер вцепилась пальцами в кровать.

- Да уж постарайся, - хмыкнул Ворон, - скоро я тебя привезу домой, и там кричи сколь душе

твоей угодно.

Он коснулся губами сладкого, влажного тела, и сам едва сдержался, - так это было хорошо.

Эстер вдруг нашла его пальцы и, крепко сжав их, проговорила: «Я ведь и не знала, что так

можно»

- Нужно, - наставительно ответил капитан и добавил, на мгновение прервавшись: «Как я

посмотрю, мистер Кардозо, так вас многому учить придется».

- Я быстро схватываю, - отозвалась Эстер.

-Повязку не стронь, иначе кровотечение начнется, - сказала она потом, озабоченно,

коснувшись его руки. Ворон поцеловал первое, что попалось под губы – смуглую щиколотку,

лежавшую у него на плече, и, прижав ее к постели, строго сказал:

- Вот, что, дорогая, когда я приду к тебе, как к помощнику хирурга, - Степан не выдержал и

рассмеялся. «Тогда и командуй, а тут – капитанская каюта, и капитан, что хочет, и делает, -

он с удовольствием увидел, как расширились ее глаза.

- Больно? - он остановился, вдруг забеспокоившись.

Эстер поерзала под ним, - Ворон глубоко вздохнул, и велел себе потерпеть, - и весело

ответила: «Нет, мой капитан, очень хорошо!»

- Ах, так, - он пропустил сквозь пальцы ее черные кудри, - ну, получай тогда, дерзкая

девчонка!»

Потом он лежал, прижав ее к себе, целуя смуглую, худую спину с дорожкой позвоночника.

Она потерлась об него задом и томно сказала: «Помнится, капитан, вы мне какой-то вопрос

задавали, семь лет назад?».

- Могу повторить, - он чуть шлепнул девушку и опять приник губами к нежной, пахнущей

травой коже.

-А ответ не изменился, - услышал Ворон смущенный шепот.

-Не может быть! – удивленно сказал он.

-Да уж вот так, - Эстер, было , попыталась повернуться, но Степан остановил ее и сказал,

еле сдерживая смех: «Ну, если хочешь попробовать, то так – удобнее».

- С тобой я хочу все, - прошептала девушка.

Ворон думал, что так не бывает – не с ним, не в его возрасте. Однако в каюту уже начал

вползать еще серый, ранний рассвет, а он все никак не мог отпустить Эстер.

Она вдруг глубоко зевнула , улыбнувшись: «И совсем не было больно»

- Да уж умею я, в мои-то годы, - Ворон внезапно нахмурился. «А вот ты болтаешь, а делом не

занимаешься!- он положил руку девушки куда надо.

Эстер скользнула вниз и еще успела прошептать: «Да я уж поняла, что в лазарете меня

сегодня не дождутся!».

- Спи, - сказал он потом, обнимая ее – нежно, ласково. «Я тебя запру, и спи. Если захочешь

поесть – у меня тут сыр, и вино. Я отстою вахту и вернусь, сразу же».