o 0a115616b968c99b

Клетка с попугаем красовалась посреди детской. Грегори спал, свернувшись в клубочек,

положив голову на новый, толстый яркий ковер.

Марта заглянула в комнату и велела: «И вам тоже – скоро в постель. Тут хоть и недалеко, а

все равно – устали, пока ехали».

Она унесла сына, а Стивен, поднимая бархатное покрывало, грустно сказал: «Он говорить не

умеет, только кричит: «Куэрво!»

-А что это? – Пьетро, склонив голову, рассматривал белые, ухоженные перья и мощный,

черный клюв. «Ну, куэрво».

-По-испански значит «ворон». Так звали, - Стивен задумался, - моего дедушку, брата

бабушки Марты. Он был знаменитый моряк и погиб со своим кораблем, в Южной Америке. А

еще он – отец моей сестры, Беллы.

Анита открыла рот и медленно его закрыла. «А ты где родился? – спросила она.

-В Японии, - Стивен пощелкал языком, и попугай повернулся к нему хвостом.

-Вот так всегда, - мальчик развел руками. «Он Дэниела любит, не меня. Но, когда Дэниел в

море, я за ним ухаживаю».

-А мы – в Макао родились, это в Китае, - задумчиво проговорил Пьетро и широко зевнув,

забрался на кровать. Анита легла рядом, Стивен подоткнул вокруг них одеяло, и сказал:

«Тоже спать хочу».

Мияко-сан тихо приоткрыла дверь и ахнула: «Их же раздеть надо!».

-Оставь, - улыбнулся Джованни, что стоял сзади. «Пойдем в постель, - он медленно провел

губами по шее жены, - наконец-то, мы дома, и больше никуда отсюда не уедем. А я

соскучился, а то, - он тихо рассмеялся, - все в гостях, да в гостях. Видела, какая тут кровать

– места для всего хватит.

Мияко-сан почувствовала, что краснеет, и попыталась спрятать лицо в рукаве бархатного

платья.

-Это тебе не кимоно, дорогая моя, - сказал Джованни, поворачивая ее к себе,

расшнуровывая корсет. «Так просто не укроешься».

-Сэнсей, - выдохнула она, и, поднявшись на цыпочки, откинув голову, развязала ленты

чепца. Он скинул его на пол, и, целуя покорные, алые губы, шепнул: «Завтра с утра Марико-

сан с детьми побудет, а ты – со мной».

-А что я буду делать? – Мияко подняла глаза, - черные, как ночь.

-Многое, - пообещал Джованни, открывая дверь их опочивальни. «Ты меня знаешь – я, если

уж за дело берусь, то это надолго».

Попугай открыл один глаз и огляделся, - вокруг было темно, с кровати слышалось спокойное

дыхание. Он пробормотал: «Куэрво!», и, нахохлившись, опустив веки – тоже заснул.

-Вы удивительно хорошо держитесь в седле, миссис Марта, - одобрительно заметил Хосе.

Они медленно ехали по дороге, что вела на холм. В пронзительном, голубом небе кружила

пара соколов, леса на горизонте были расцвечены алым и золотым.

-Я на лошади с трех лет, - рассмеялась женщина, потрепав по холке гнедого жеребца. Она

была в темных бриджах, сапогах по колено, и камзоле испанской кожи, волосы – свернуты и

убраны под черную, с высокой тульей, украшенную алмазной заколкой шляпу.

-Мой батюшка покойный был на Москве лучшим наездником, царя Ивана учил воинским

искусствам. Ты тоже, - она окинула взглядом стройного, ладного юношу, - для ученого ловко

с конями управляешься.

Хосе улыбнулся. «Я же с папой долго жил в Италии, там все отличные наездники, даже

священники и монахи. Ну, а в Амстердаме мне придется лодку осваивать, хотя меня Дэниел

еще в Японии учил под парусом ходить».

-У нас бот в Грейт-Ярмуте стоит, - Марфа остановила лошадь и полюбовалась Темзой, - как

брат твой и сестра постарше станут, и Уильям на каникулах будет – возьмет их туда. Он со

Стивеном прошлым летом в море выходил, детям такое нравится, - она зорко взглянула на

Хосе и вдруг сказала:

-А ты не мальчик уже, двадцать четыре года. Жениться не думал? Ладно, раньше, когда вы

путешествовали, а сейчас ты на одном месте осядешь. И бабушка с дедушкой твои,

порадовались бы, да и отец.

-Мне же теперь на еврейской девушке жениться надо, миссис Марта, - вздохнул юноша, - а

кто меня ждать будет?

-Кто любит, та и будет, - коротко ответила женщина. «Как раз я одну такую знаю, за столом с

тобой рядом сидела, о чем вы там шептались?»

-Я ей рассказывал, как в Индии червя из ноги у мальчика вынимал, - сглотнув, ответил Хосе.

«Миссис Марта!».

-Вот пойди к ней вечером, - посоветовала женщина, трогая с места коня, - у тебя есть еще

что-нибудь такое, про червей?

-Да, в Бантаме…, - начал Хосе и Марта, зорко блеснув зелеными глазами, спросила: «Скажи,

а вы когда в Бантаме были, не слышал ты про такого миссионера – преподобного Майкла

Кроу?

-Конечно, - ответил Хосе. «Он там молитвенный дом построил, голландцы туда ходят, и

туземцы тоже. Он уехал оттуда, правда, давно уже, в Европу, говорили. Родственник это

ваш?

-Родственник, - вздохнула Марта. «А к ней зайди, она про червей с удовольствием

послушает. Ну и не только, - рассмеялась женщина, и, пришпорив коня, поскакала вниз.

Хосе широко улыбнулся, и, подставив лицо полуденному солнцу, счастливо сказал себе:

«Про червей я могу долго рассказывать, ей будет интересно».

Волк лежал, гладя Тео по плечу, читая ей Филипа Сидни, и, закрыв книгу, смешливо сказал:

«Вот «Астрофила и Стеллу» я точно в Париж заберу, буду каждый вечер читать и

вспоминать тебя. А после Рождества Дэниел уже и Беллу привезет, увидитесь с ней».