Нуль

Наконец, нырнем для разнообразия в Древний Египет. Среднее царство. Страшная давность – колодец четырехтысячелетней глубины. Двадцать второй-двадцать первый века до нашей эры (если быть точным – 2135-2040-е годы). Время, симметричное нашему. Ось симметрии проходит через Рождество Христово. Царь Гераклеополя, имя которого потерялось в веках, сочиняет трактат о царствовании, адресуя его своему сыну и преемнику, сохранившему в истории, по крайней мере, имя – Мерикар. Набор заповедей в трактате следующий:

1. Верши справедливость, дабы ты долго мог жить на земле.

2. Умиротворяй плачущего.

3. Не притесняй вдову.

4. Не отнимай у мужа имущество отца его.

5. Не низводи правителей с их тронов.

6. Опасайся наказывать неправедно.

7. Не убивай, ибо это не принесет тебе выгоды.

Только поэтому… Только поэтому, оказывается, не следовало убивать в Гераклеополе – невыгодно. А если бы выгоду приносило – тогда можно…

Вот представление о прогрессе морали: заповедь «не убивай» за две тысячи лет поднялась с седьмого на шестое место. И так там и осталась, зафиксированная христианством…

Я думаю, что важнейшая земная религия еще не создана. Религия – в буквальном смысле слова, а смысл этого слова такой: воссоединение.

Под важнейшей религией я имею в виду конфессию жизни человеческой».

||||||||||

Всю оставшуюся часть субботы и все воскресенье Сергей дозванивался до Аль Берта, но и по рабочему, и по мобильному телефонам никто не отвечал. В воскресенье вечером Сергей набрал домашний номер Банкира. На удивление, тот оказался дома, сам снял трубку, выслушал Сергея и успокоил его: мол, завтра Альберт будет на месте, примет информацию и отреагирует правильным образом; не волнуйся, все будет хорошо, главное – спи спокойно.

В понедельник и вправду все уладилось. Аль Берт отозвался, Сергей пересказал ему беседу с наездчика-ми, тот уточнил некоторые детали и тоже заверил Сергея, что ему не о чем беспокоиться.

- Вы туда поедете? – осторожно спросил Сергей.

Альберт усмехнулся в трубку

- В принципе, вам это знать не обязательно. Но могу сказать: мне там делать нечего. Мы этих деятелей установили, ребята нахальные и неопытные. Новенькие. Но несамостоятельные. Их вопрос насчет «взрослых» забавен и о многом говорит. «Взрослых» они побаиваются. Вот их собственные «взрослые» и проведут с ними воспитательную работу. Словом, отбой. Но если будет новая информация – звоните. Я к вашим услугам. Друзья Банкира – мои друзья. До свиданья.

Сергею показалось, что телефонная трубка повеяла на него ледяной сыростью. Ему вспомнился эпизод из его журналистской деятельности. Много-много лет назад, когда Сергей был молодым журналистом и работал в редакции одного московского ежемесячника, его коллеги решили дозвониться до Луиса Корвалана, передать ему привет от многомиллионной армии советских людей и на основании телефонного разговора сделать сенсационный репортаж. В Чили тогда был режим Пиночета, и Корвалан сидел в тюрьме. Сергей не очень-то верил в эту затею, потому что звонок в тюремную камеру представлялся ему нереальным, и в любом случае такую неординарную беседу должны были оборвать бдительные кагэбэшники.

К удивлению звонивших, справочная служба Чили быстро ответила, в какой тюрьме сидит Корвалан, и сообщила соответствующий номер. Позвонили туда. Трубку снял начальник тюрьмы лично. Он вежливо, бархатным голосом осведомился, кто звонит и откуда, слегка удивился, спросил, какая погода в Москве, а потом, витиевато извинившись, поведал, что господин Корвалан очень занят и подойти к телефону никак не может. Коллега Сергея, говоривший по-испански, был столь поражен любезным тоном тюремщика, что, не задав больше ни единого вопроса, стал прощаться. До свиданья, сказал начальник тюрьмы, если что – звоните. И заключил: «Ми каса – су каса, сеньор!» – что означало: «Мой дом – ваш дом, господин любезный!» Журналисты едва не попадали со стульев.

«Я к вашим услугам» в устах Аль Берта прозвучало сейчас для Сергея примерно так же.

Понедельник прошел спокойно. К концу дня позвонил Марк Леонидович.

- Ну как, помощь все еще нужна? – спросил он.

- Да нет, вроде справился, – ответил Сергей.

- Я так и думал, что справишься. Послушай, у меня готов ответ на твой запрос.

- Какой еще запрос? – не понял Сергей.

- Пульку не ты ли мне давал? – ехидно осведомился Марк Леонидович.

- Ах, да-да-да, – оживился Сергей. – И что же?

- Записывай. Калибр семь-шестьдесят пять…

- Разве не семь-шестьдесят два? – упавшим голосом перебил Штайнера Сергей.

- А почему он должен быть семь-шестьдесят два? – подозрительно спросил Марк Леонидович.

- Да нет, не должен быть… Просто калибр семь-шестьдесят два я знаю, а семь-шестьдесят пять – нет, – нашелся Сергей.

- Теперь будешь знать, – успокоился Штайнер. – Определить систему оружия было очень непросто, но мои эксперты – ребята дотошные. Это «зауэр» тридцатого года, редкая ныне игрушка, маленькая такая, но уважать себя заставляет. Ну что, угодил я тебе?

- Угодили. Спасибо огромное.

- Релевантная информация?