Новые друзья близнецов в школе Сент-Клэр

– Элси не хотела, – проговорила Анна. – Она сказала, что примет наше решение. Э-э… Это, мисс Теобальд, довольно сложно объяснить так, чтобы не ябедничать.

– А Хилари Уэнтворт и близнецы О’Салливан согласны с этим? – поинтересовалась мисс Теобальд. Она очень доверяла суждениям этих трёх девочек, которых считала честными и здравомыслящими.

– Да, конечно, – ответила Анна. – Я никогда не решилась бы принять такое решение самостоятельно. Я слишком ленива для этого. Но все девочки захотели, чтобы я одна, без Элси, взяла на себя ответственность старосты, и я согласилась.

– Ну конечно, – кивнула директриса, почувствовавшая в Анне доброту и смелость, которые раньше были незаметны за леностью и медлительностью. – Что ж, не буду больше задавать вопросов на эту тему. Думаю, второй класс поступил правильно, но хочется верить, что Элси также почерпнёт из этой истории что-то полезное для себя. В тебе я уже замечаю положительные изменения.

Анна покраснела. Нести ответственность за других было нелегко, но в этом были и свои положительные стороны – например, возросшая самооценка и самоуважение.

– Анна, я послала за тобой, чтобы поговорить о Мирабел Анвин. Как ты знаешь, я всегда доверяю старостам всех классов. Меня интересует твоё мнение о Мирабел – не важно, плохое или хорошее, – в общем, всё, что поможет разобраться в её характере. Как и почему она попала в нашу школу, тебе известно так же хорошо, как и всем в Сент-Клэре, поскольку она сама обо всём доложила.

Анна всегда была немногословна, и на этот раз она несколькими словами обрисовала ситуацию:

– Мирабел всех замучила, и второй класс как следует проучил её. Ей стало стыдно за своё поведение, и теперь она хочет доказать, что в ней есть не только плохое, но и хорошее. Разрешите ей, пожалуйста, написать родителям и попросить, чтобы они прислали скрипку.

– Хорошо. – Прямота Анны вызвала у мисс Теобальд улыбку. – Сначала я не разрешила ей это сделать. Но теперь ты как староста можешь передать, что я изменила своё решение. Пусть ей пришлют скрипку. Скажи также, что я с удовольствием послушаю её выступление на концерте второго класса.

– Да, мисс Теобальд, – проговорила Анна. – Спасибо.

Она покинула кабинет директрисы очень довольная. Впервые за всю свою лентяйскую жизнь Анна вдруг почувствовала, что чего-то стоит. Директриса хотела с ней поговорить, искренне интересовалась её мнением. Похоже, все её хлопоты были не напрасны.

Анна пошла искать Мирабел. Та сидела в гостиной очень серьёзная и читала, глаза у неё до сих пор были красные.

– Мирабел! Мисс Теобальд сказала, что ты можешь написать родителям насчёт скрипки. И ещё: она тоже хочет послушать твоё выступление на концерте.

Мирабел удивлённо вскинула глаза. Она уже потеряла всякую надежду на то, что её поймут и поверят в её добрые намерения, и вдруг такая радостная неожиданность! Девочка просияла.

– Анна! – воскликнула она, вскакивая с места. – Это всё благодаря тебе! Спасибо огромное! Ты настоящий друг!

– Не только благодаря мне, – улыбнулась Анна. – Скорее пиши своё письмо.

…Получив послание, родные Мирабел были поражены.

– Она просит прислать ей скрипку! – изумлённо воскликнула мама. – Наверное, дела понемногу налаживаются! Какое счастье!

Скрипка была отправлена немедленно и уже в понедельник прибыла в Сент-Клэр. Мирабел с радостью распаковала посылку. Её родная скрипка! Ну теперь она сыграет! Она покажет второму классу, что такое настоящая музыка!

«И даже мисс Теобальд удивится! – ликовала Мирабел. – Она поймёт, что у меня настоящий талант, пусть и один-единственный. Она увидит, что я стою того, чтобы со мной заниматься».

Глава 10 Необыкновенная Глэдис

Второй класс вовсю готовился к концерту. Было решено продавать билеты по пятьдесят пенсов; обещали прийти весь первый класс, почти весь третий и даже кое-кто из старших классов, а также учителя. Это было большое событие.

Второклассницы сами сделали программки и билеты. Изабель нарисовала и раскрасила большую афишу, а потом повесила её в актовом зале, чтобы все могли видеть. Сам концерт должен был состояться в спортзале, поскольку там было подходящее возвышение, заменяющее сцену.

Второй класс бурлил. По мнению мадемуазели – даже слишком. Француженку страшно раздражало то, что на её уроках девочки думают о том, что не имеет никакого отношения к французскому языку.

– Изабель! Пат! Вы что, не спали всю ночь? Почему вы зеваете на уроке? Какой вопрос я сейчас задала?

Близняшки растерянно уставились на учительницу. Ни та ни другая не слышала вопроса.

– Она спросила: «Кто-нибудь видел мои очки?», – ухмыляясь, прошипела у них за спиной Карлотта.

Конечно, это была неправда, и весь класс это знал, но близняшки не заметили подвоха. Очень довольные, они смотрели на мадемуазель – очки преспокойно сидели на её длинном носу.

– Ну, – сурово проговорила та, – о чём я спросила класс?

– Вы спросили, кто видел ваши очки, мадемуазель, – бойко ответила Пат, – но они у вас на носу.

Класс взорвался от смеха. Мадемуазель рассерженно застучала по столу.