Новая жизнь Нефертити

Финн проговорил, играючи переплетая свои красивые длинные пальцы:

— Тогда слушай. Дело в том, что в Египте археологи, которых спонсирует Катрин, прямо сейчас стоят на грани знакового открытия. Обалдеешь, когда узнаешь, что нас ждёт в этой поездке.

— И что же за открытие? — обомлела я. — Гробница Неферити?

Финн покачал головой:

— Прости, я дал слово молчать, — Финн жестом сымитировал змейку-молнию на своих губах, — но ты думаешь в нужном направлении.

Память предложила разные версии: чью мумию только не называли останками Нефертити, но все оказалось ложным. Я сказала об этом Финну.

Он развеселился ещё больше и с видом человека, наблюдающего свысока за версиями тех, кто не знает ответ на загадку на вечеринке, многозначительно ответил:

— Это если копать где попало, а если есть подсказки, то… Стоп, я молчок! Но я уверен на сто процентов, что учёные докопались до нужного. Ждут только нашего приезда. Представляю, как у них там подгорает от нетерпения!

У меня тоже в бёдрах начало «подгорать» от волнения и любопытства.

— Почему тогда ждут?

— Им платит Катрин, а ей нужен шоу-бизнес! Она попросила археологов притормозить, чтобы именно вместе с нами в процессе футеджа они открыли эту бомбу. Осталось пару раз махнуть лопатой, и мир офигеет. Это всё равно, что снимать клип в тот момент, когда Борхард раздобыл в песках бюст Нефертити! Прикинь, как будет круто выглядеть в заголовках!

От мысли о том, что археологическое открытие свершится на моих глазах, мурашки пробежали по коже. Я проговорила больше для себя:

— Но разве сейчас мир интересуется историей?

— Мир интересуется тем, что ему дают. Главное, правильно подать! До сих пор египетские пирамиды — один из самых посещаемых памятников всех времен и народов. А бюст Нефертити — один из самых узнаваемых артефактов, согласна?

— Возможно…

— А если соединить пирамиды, Нефертити, тысячелетнюю тайну и набирающего обороты исполнителя? Добавим классную музыку, что получим?

— Скандал?

— Супермегахит! И это не название конкурса. Мир любопытный. Всех надо удивлять, и мы удивим. Ну заодно и археологи прогремят со своим открытием. Пусть, мне не жалко. Но главное — я. Мы вместе. Круто, да? — подмигнул он.

Революция в моей голове прогремела так, что я согласилась.

— Археологическое открытие — это в самом деле очень интересно. Я так мечтала о подобном ещё до университета!

Он провёл ласково ладонью по моей щеке и подмигнул:

— Значит, тебе повезёт вдвойне. Может, после нашего тура и съёмок переключишься на то, что тебе правда нравится — раскопки, расшифровки пергаментов. Тебя ведь это заводит, да?

Он сказал так, словно в самом деле видел наше будущее. И надежда в моём сердце мгновенно откликнулась на тепло. Я впервые расслабленно улыбнулась ему в ответ, мне стало хорошо!

— Я не имел права обвинять тебя в плохой игре, — произнёс Финн, целуя мои пальцы. — Ты такая чувствительная, пластичная, что казалось, сможешь быть актрисой, но каждому своё. Прости меня, я спасал ситуацию. И не хотел тебя терять!

— Спасибо, — проговорила я, понимая, что возможно у нас не всё потеряно.

Может, просто надо учиться принимать друг друга такими, какие есть? Разными? Казалось, он пытается. Я вспомнила о съёмках в Лувре послезавтра и о Лембите, и мне опять стало стыдно.

— Скажи, — всё же поинтересовалась я. — А откуда настоящие египетские браслеты у мадам Беттарид?

Финн беззаботно пожал плечами.

— Они не настоящие!

— Как?! — притворяться не пришлось, я опешила на самом деле. — Она сказала, что настоящие, из гробницы Тутанхамона!

Он улыбнулся мне, как болезной:

— Она сказала, ты поверила: в этом суть.

— Не понимаю.

— Ну, это как и с нами, — виновато развёл руками Финн. — Чтобы ты играла по-настоящему, надо было, чтобы ты поверила! Ведь сработало?

— Но там даже царапины совпадают с иллюстрациями, которые я видела… когда писала диплом! — не выдержала я.

— Надо же, какая у тебя память, — присвистнул Финн. — Но наши мастера в студии спецэффектов — просто гении! Сделают и царапины, и полную античность. Голливуд без них осиротел. Видела бы ты, какого ненастоящего меня они сделали!

— В смысле ненастоящего?

— Мою копию в полную величину и маску для съёмок. Тоже не отличишь от оригинала! А ещё пару пластиковых статуй сварганили, чтобы потом размножить с помощью компьютерной графики для украшения храма в Амарне. Я — фараон-солнце, йуху!

Он веселился, а моё сердце отчего-то кольнуло.

— Маску?

— Круче, чем в музее восковых фигур. Стягивается и надевается в два счёта. Для каскадёра. И твою должны сделать, чтобы не мучить тебя трюками.

— Вот как!

— Именно так, милая моя! — Финн расслабился и стал игривым, поверив в то, что наш конфликт исчерпан.

А в моей голове всё перемешалось. Если он искренен, значит, я ошиблась: браслеты были не похищенными, и мадам Беттарид — не преступница, просто экстравагантная, экзальтированная дама, которой нравится играть в эзотерику. Но как же тогда моё чувство древности? Я загипнотизировала сама себя, эффект плацебо?

Финн притянул меня, несмотря на лёгкое сопротивление.