Новая жизнь Нефертити

Полиглот. У меня есть все основания его ненавидеть. Интересно, почему одним даются языки, другим нет? Что за вселенская несправедливость?!

И вдруг мне позвонил Финн. Глядя на его имя на экране, я почувствовала неловкость и радость одновременно… Никогда не думала, что встретив любовь своей жизни, я буду испытывать подобное раздвоение чувств. Такое не загадываешь и об этом не мечтаешь. В одной книге я прочла, что «любовь равнозначна доверию», а ведь я люблю его! Я же с первого момента почувствовала это, просто упала в его глаза, как в пропасть, шагнула и парю, не зная, лечу или падаю. Но отчего у меня не получается доверять ему? Слишком много загадок. Тот стол. И видения. Мне было страшно.

Мог ли он овладеть мной, сонной? Мог ли быть с мадам Монстр заодно или это лишь игры моего подсознания? Одно с другим в голове не уживалось.

Покосившись на занятого разговором Лембита, я встала и отошла к лестнице. Прикрыла трубку ладонью и сказала тихо:

— Алло.

— Малышка, я только освободился и то на минутку. Ты там как? Арина написала, что тебе совсем не айс. Может, вызвать врача, если тошнит?

— Не надо, — я оглянулась на серый коридор, скользнула взглядом по фигуре Лембита и возникло пренеприятное чувство, словно я изменяю Финну. Что за чушь?

— А голос совсем слабый, на твой не похож… Тебе плохо?

— Ну так…

— Как так?

— Странно. — Я собралась с духом и спросила: — Скажи, ты правда не заходил ко мне ночью?

— Заглянул, но ты спала.

— А… — у меня пересохло в горле от волнения, — а сексом со мной не занимался?

Финн расхохотался.

— Мне нравятся твои эротические фантазии!

— Прости, что спрашиваю… Когда ты заходил, я была одна?

— Ну и вопросы! А кто мог быть у тебя, кроме меня?

— Не знаю. А в чём я была?

— Под простынкой не видно. Но если что, — игриво заметил Финн, — я готов воплотить твои эротические сны в реальность! Увы, только завтра, концерт закончится поздно.

— Такие лучше не надо, — вздохнула я.

— А что тебе снилось-то? Что-нибудь интересное?

— Сначала ты… Хм… ну ты понял. Потом Египет. Какие-то сцены, как из жизни. Комната со служанкой. Пруд, лотосы.

— О-о! Потрясно! А я там был?

— Я же сказала, что сначала был. Секс. С тобой.

— А в этих египетских сценах? — в голосе Финна слышался живой интерес.

— Я не уверена.

— Жаль! Ты вспоминай, завтра расскажешь подробно!

Лембит встал. Засунув одну руку в карман, и взяв лист бумаги в другую, он задумчиво смотрел на меня. Не к добру! Моё сердце заколотилось, и, к счастью, Финн быстро проговорил:

— Чёрт, меня опять зовут. Ни минуты покоя! А ты отдыхай! Я уже соскучился! Люблю тебя, малышка!

Когда же он запомнит, что я терпеть не могу эти безличные ласкательные! «Малышкой» можно назвать кого угодно, а Дамира — это я. Но сейчас было не до пререканий.

— И я тебя люблю, — пробормотала я, отбила звонок и с волнением бросилась к Лембиту: — Что там?

Он глянул исподлобья и ответил:

— Кроме остатков алкоголя, ничего.

— То есть?

— В прямом смысле. Наркотиков в анализах нет.

— Как это?

Я опустилась на свободное сиденье в ряду пустых кресел. Руки задрожали, во рту было горько. Я вскинула глаза на Лембита.

— Выходит, я просто схожу с ума?

Он похлопал меня по плечу, и я резко отдёрнулась, ощутив колющую боль в голени, тени, кресло, увидела руку со странным инструментом, похожим на мини-дрель и тёмно-синий рисунок — пасть дракона.

— Вы не обожглись кофе… — пробормотала я в испуге.

Лембит с интересом склонил голову на бок и вдруг кивнул:

— Нет.

Глава 17

— Вы тоже мне врёте? — нахмурилась я. — Сказали, что ожог…

— Я сказал, что там рана. Тату — не то, чем я стал бы гордиться.

— Тату?! А зачем вы его сделали?

— Проспорил. — Он посмотрел в стену с таким видом, словно она была в этом виновата.

— Вы спорили на тату?!

— Есть хорошая новость: вы не сошли с ума.

— Быть экстрасенсом я тоже не просила…

Последнее слово повисло в воздухе, потому что внезапно я вспомнила, как говорила мадам Беттарид, что хочу увидеть прошлые жизни. Это были они в моих галлюцинациях? Или это бред подсознания на заданную тему?

Меня замутило ещё больше от невозможности происходящего. Кто дёргал меня за язык? И зачем мадам Беттарид дала мне тот бокал с шампанским? Она дала бы мне его и без моих слов? Боже…

И Арина с утра вела себя странно. Финну тоже хотелось выяснить, что я видела, словно в этом был смысл. Они все что-то затевают, но я не понимаю, что. Я как игрушка! Чёрт! Мне нужно будет поговорить с мадам Беттарид сразу же после того, как вернусь! Я должна знать!

Интерполовец равнодушно пожал плечами. Хоть бы каплю сочувствия! И в отместку я продолжила расспрос:

— И что у вас вытатуировано? Пламя?

Лембит выговорил с омерзением:

— Китайский огненный дракон.

— Мужскую силу увеличиваете? — зло хмыкнула я, чтобы скрыть свою растерянность.

— Рисунок выбирал выигравший.

— И на что же вы спорили?

— На то, что новый владелец не отдаст добровольно картину Караваджо, купленную на официальном аукционе, но тремя годами ранее похищенную из частной коллекции.

— Неожиданно… — пробормотала я.