Читаем Новая Хроника полностью

<p><strong>24. О НЕКОТОРЫХ СОБЫТИЯХ, СЛУЧИВШИХСЯ В ТО ВРЕМЯ ВО ФЛОРЕНЦИИ</strong></p>

В сентябре этого года, за услуги, оказанные коммуне графом Симоне де Баттифолле и его племянником Гвидо, сыном графа Уго, коммуна возвратила ему земли Ампинану, Мончоне и Барбискьо. Коммуна Ареццо освободилась от власти флорентийской коммуны, предоставив для наших нужд на четыре года сто рыцарей и обещав выплачивать ежегодно (...) золотых флоринов, поскольку наша коммуна истратила на нее двести тысяч золотых флоринов. Замок Пьетрасанта был передан епископу Лунийскому, чтобы он, с помощью своего зятя, мессера Лукино, правителя Милана, воевал с пизанцами, о чем мы подробнее расскажем ниже[771]. При свержении герцогской власти были потеряны Ареццо, Пистойя, Серравалле, Вольтерра, Сан Джиминьяно, Колле, Пьетрасанта, Санта Мария а Монте, Монтетополи, Кастильоне Аретино и другие города и замки. Виноваты в этом были коменданты замков и наши преступные и продажные граждане. Такова судьба наших неудачных приобретений из-за того, что в коммуне царят раздоры и дурное управление. В том же месяце во Флоренции загорелось во многих местах около церкви Санто Апостоло, погибли двенадцать домов и еще дома у Сан Джорджо, у Сан Пьеро Гаттолино и на Корсо де'Тинтори, и у Сан Пьеро Челоро. Пожар принес большие убытки, так Бог наказал наши прегрешения.

<p><strong>25. КАК ФЛОРЕНТИЙЦЫ СНОВА ЗАКЛЮЧИЛИ МИР С ПИЗАНЦАМИ</strong></p>

После установления нового народного правления во Флоренции (о чем мы рассказывали выше), чтобы избежать внешних войн при нашем неустойчивом положении внутри, был заключен новый договор нашей коммуны с пизанцами, который для нас ввиду неспокойного времени не мог быть очень почетным. Мы признавали власть пизанцев в Лукке, а они обязывались допустить туда изгнанников, которые пожелают вернуться, возвратить их имущество семьям, выплатить флорентийской коммуне дань за Лукку в счет долга флорентийцам и мессеру Мастино в размере ста тысяч золотых флоринов за четырнадцать лет, принося ежегодно причитающуюся часть суммы в июне, на праздник Святого Иоанна. У флорентийской коммуны оставались все занятые ею города и замки в окрестностях Лукки, а кроме того, флорентийские товары, прибывавшие по морю в Пизу, освобождались от пошлины в пределах двухсот[772] тысяч золотых флоринов, что составляло четверть суммы, и при ее превышении следовало платить по два данари за лиру. До тех пор ab antiquo[773] флорентийцы беспошлинно торговали в Пизе, как и пизанцы во Флоренции. По новому же договору поступавшие через Венецию пизанские товары на сумму до тридцати тысяч золотых флоринов в год не облагались пошлиной, а свыше этого за них платили по два данари за лиру[774]. Таков был непрочный мир с пизанцами, который не устранял враждебности. Его обнародовали 16 ноября 1343 года. Те соглашения с пизанцами, которые, как мы упоминали, заключал от имени нашей коммуны в свое время герцог, часто были для нас более почетными, чем это.

<p><strong>26. КАК МЕССЕР ЛУКИНО ВИСКОНТИ ИЗ МИЛАНА СНОВА СТАЛ ВРАГОМ ПИЗАНЦАМ И ЧТО ИЗ ЭТОГО ВЫШЛО</strong></p>

Как было сказано выше, флорентийцы оказали пизанцам дурную услугу, отдав Пьетрасанту епископу Лунийскому, происходившему из маркизов Малиспини, шурину мессера Лукино Висконти, правителя Милана, жена которого была сестрой епископа. Мессер Лукино досадовал на пизанцев за то, что они удерживали в своих руках Серезано, Лавенцу и Массу, принадлежавшие маркизам, а также их замки в Луниджане и не шли ни на какие уступки, не соглашаясь передать их ему даже в уплату долга, оставшегося за пизанцами после оказанных войском мессера Лукино услуг против нашей коммуны при ее разгроме под Луккой, осаде и взятии города. Неблагодарность пизанцев, их недостойное поведение по отношению к мессеру Джованни Висконти, бывшему их капитану, когда он вышел из нашего плена, о чем мы упоминали, и изгнание из Лукки сыновей Каструччо, друзей и подопечных мессера Лукино, привели к тому, что он при тайном одобрении флорентийцев, епископа Лунийского и его сестры сделался врагом пизанцев, арестовал двенадцать находившихся у него заложников, сыновей знатнейших граждан Пизы, и послал на помощь епископу Лунийскому тысячу двести своих рыцарей во главе с мессером Джованни Висконти. Эти войска обосновались в Пьетрасанте и вместе с присланными им позднее причинили пизанцам много вреда, как мы увидим ниже. Оставим теперь дела Флоренции и по нашему обыкновению расскажем о происшествиях этого времени в чужих странах.

<p><strong>32. О НЕКОТОРЫХ СОБЫТИЯХ ТОГО ВРЕМЕНИ ВО ФЛОРЕНЦИИ</strong></p>
Перейти на страницу:

Все книги серии Памятники исторической мысли

Завоевание Константинополя
Завоевание Константинополя

Созданный около 1210 г. труд Жоффруа де Виллардуэна «Завоевание Константинополя» наряду с одноименным произведением пикардийского рыцаря Робера де Клари — первоклассный источник фактических сведений о скандально знаменитом в средневековой истории Четвертом крестовом походе 1198—1204 гг. Как известно, поход этот закончился разбойничьим захватом рыцарями-крестоносцами столицы христианской Византии в 1203—1204 гг.Пожалуй, никто из хронистов-современников, которые так или иначе писали о событиях, приведших к гибели Греческого царства, не сохранил столь обильного и полноценного с точки зрения его детализированности и обстоятельности фактического материала относительно реально происходивших перипетий грандиозной по тем временам «международной» рыцарской авантюры и ее ближайших последствий для стран Балканского полуострова, как Жоффруа де Виллардуэн.

Жоффруа де Виллардуэн

История
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное