Читаем Новая Хроника полностью

Итак, как мы уже сказали, все были начеку и настороженно смотрели друг на друга: народ на грандов, а гранды на народ. По городу носились самые разнообразные слухи, говорили, что к грандам должны подойти огромные подкрепления от Конти, Убальдини, пизанцев и тиранов Ломбардии и Романьи, что они собираются закрепиться в Ольтрарно, завладеть всеми мостами и в четверг, 25 сентября, пойти оттуда в наступление. В среду, 24 сентября, в послеобеденное время, народ картьеры Сан Джованни, во главе с Медичи, Рондинелли и судьей мессером Уго делла Стуфа, а также пополаны Борго Сан Лоренцо вместе с мясниками и членами других цехов, не ожидая приказа коммуны и помощи других отрядов, выступили в количестве тысячи человек, чтобы предупредить восстание грандов, намеченное, как говорили, на четверг. Все пополаны были вооружены, одеты в панцири и шлемы, у них было много арбалетов, и шли они пешком, под тремя знаменами компаний своей картьеры. С нескольких сторон они двинулись на членов клана Адимари-Кавиччули, которые укрепились в своих башнях и домах, начиная от пересечения их лоджии с Корсо и до площади Сан Джованни, где у них было много воинов. Народ бросился на преграждавшие путь завалы, откуда кидали камни и метали стрелы, но силы пополанов все прибывали, так что Кавиччули, не в силах дольше сопротивляться и не получая помощи от остальных грандов, вступили в переговоры и сдались народу на условиях неприкосновенности — их лично и их жилищ. Завалы разобрали, а на домах водрузили знамена с гербом народа. Защитники разошлись по домам своих родственников и друзей-пополанов, и ущерба никто не понес, кроме раненых с обеих сторон, благодаря тому, что родичи Кавиччули стояли за народ. После победы, одержанной в первой стычке над Кавиччули (а они были самыми смелыми, мужественными и влиятельными грандами в пяти сестьерах Флоренции по эту сторону Арно), и разгрома их укреплений, пополаны сильно воспрянули духом, к ним присоединялись новые и новые люди, в том числе солдаты коммуны, и тогда народ напал на дома Донати, а затем Кавальканти. Узнав, что Кавиччули сдались, те не оказали никакого сопротивления и тоже сложили оружие. В общем через некоторое время все семейства грандов по сю сторону Арно последовали их примеру, разоружились и разобрали свои заграждения. Семейства грандов в Ольтрарно — Барди, Росси, Фрескобальди, Манелли и Нерли хорошо укрепились и заняли подступы к мостам. Разгоряченный народ хотел перейти в Ольтрарно по Старому мосту, тогда еще деревянному, но этого не удалось сделать, потому что силы Барди и Росси были слишком велики, они защищали завалы, башню дворца гвельфской партии и дворец сыновей мессера Вьери де'Барди и дома Манелли у Старого моста, так что народ не мог туда подступиться. Храбро атаковав баррикаду, многие пополаны были ранены камнями, дротиками и стрелами из арбалетов. Народ убедился, что с этой стороны пройти невозможно, как и со стороны моста Рубаконте (его защищали дома Барди у Сан Грегорио), поэтому было решено оставить часть отрядов картьеры Санта Кроче и предместья Сант'Апостоло для охраны Старого моста, а другую часть — у моста Рубаконте, около дома Альберти. Остальные пополаны, к которым примкнуло много конных солдат, направились к мосту Каррайя, обороняемому родом Нерли. Но силы пополанов из предместий Сан Фриано, Кукулия и Фондаччо были столь велики, что еще до подхода народных отрядов с этой стороны Арно они заняли подступы к мосту и дома Нерли, прогнав последних. Когда пополаны Ольтрарно захватили мост Каррайя, народ, одержавший верх на этой стороне, тотчас же перешел через него и соединился с ними. Вместе они напали на Фрескобальди, которые довольно успешно отражали на своих баррикадах натиск жителей улицы Маджо и окрестных пополанов, но, увидев, что на них обрушивается разъяренная толпа с этой стороны Арно, они устрашились, покинули площадь, бросив укрепления, снаряжение, щиты, арбалеты и стрелы и укрылись в доме. Складывая руки накрест, они просили у народа пощады, и им не причинили никакого зла. Затем пополаны бросились на площадь перед мостом у дома Росси, а те, узнав, что Фрескобальди и все гранды по эту сторону Арно сложили оружие, без сопротивления сдались народу. Видя, что Росси и Фрескобальди оставили их, Барди пришли было в смятение, но все же стали храбро защищать свои баррикады, бросая камни и отстреливаясь, так что здесь погибли несколько человек, и обе стороны потеряли много раненых. Поскольку силы Барди были велики — у них было много пеших и конных воинов, а также множество вооруженной челяди — пополаны тщетно старались овладеть укреплениями силой. Тогда народ решил, чтобы три отряда из Ольтрарно атаковали холм Сан Джорджо по новой улице у колодца Тосканелли, и те напали на Барди сзади. Барди пришлось туго, они оказались между двух огней, дрогнули и стали покидать часть своих укреплений на площади перед мостом, защищенной башней гвельфской партии и дворцом сыновей мессера Вьери де'Барди, чтобы занять оборону сзади, у камышовых зарослей близ Сан Джорджо. В это время немецкий коннетабль Строцца со своим отрядом, подвергаясь великой опасности, проник на баррикаду на площади перед мостом и под градом камней и стрел добрался до церкви Санта Мария, а за ним и другие храбрые пополаны. К ним подоспели другие пополаны, охранявшие Старый мост с этой стороны, они ринулись на другую сторону и вместе с находившимися там бойцами сломили сопротивление Барди. Те бежали в предместье Сан Никколо и укрылись у соседей, под защитой семей да Кварата, да Панцано и других, а также отряда делла Скала, который перед этим занял от имени народа дворец Барди у Сан Грегорио, преграждавший путь на мост с той стороны, куда тотчас же устремились пополаны из картьеры Санта Кроче, охранявшие мост Рубаконте около дома Альберти. Это спасло Барди от смерти, потому что дружественные им соседи из Сан Никколо, чтобы защитить свой квартал, указанными силами сдержали напор народа. Но все дворцы и дома Барди от Санта Лючия до площади Старого моста были подчистую разграблены простым людом за два дня и лишились всего убранства и утвари; даже соседние дома невозможно было отстоять от народного неистовства. Разграбленные дома подожгли, и в пожаре сгорели двадцать два больших и богатых дома и дворца. Нанесенный пожаром и грабежом ущерб оценивался в шестьдесят тысяч золотых флоринов. Так народный гнев положил конец борьбе между народом и Барди, причиной чего были их великая гордыня и стремление к превосходству. Удивительно, однако, что, благодарение Богу, посреди такой бушующей толпы, сражений и приступов этого дня, о которых мы рассказывали, во Флоренции не погиб ни один именитый горожанин, да и вообще было мало убитых, хотя раненых множество. Враждебность к Барди породила столь неуемную жажду разрушения, что из их жилищ уносили даже черепицу с крыши и никчемные предметы, а не то что дорогие вещи. Не только мужчины, но и женщины и дети не могли остановиться и прекратить грабеж. В тот же четверг собралась толпа в тысячу с лишком негодяев, которые хотели напасть на Висдомини и ограбить их под предлогом наказания за проступки их родственника, мессера Черретьери, в правление герцога. Это был только повод, ибо Висдомини осуждали ошибки и провинности мессера Черретьери, на самом же деле речь шла просто о грабеже, причем смутьяны не остановились бы на этом, а разорили бы весь город, как грандов, так и пополанов. Но соседние граждане вместе с другими достойными людьми, взявшимися за оружие, а также должностные лица с пешими и конными солдатами коммуны подоспели на помощь и покончили с разорением нашего города, пройдя по Флоренции совместно с сиенцами, перуджинцами и прочими союзниками, а также другими добрыми гражданами, пешими и конными. С собой они везли топоры и плахи, чтобы на месте расправляться с преступниками, отрубая им руки и ноги. Таким образом разъяренный и рассвирепевший народ, склонный к грабежу и злодеяниям, был усмирен, начали открываться склады и лавки, и каждый вернулся к своим занятиям.

Перейти на страницу:

Все книги серии Памятники исторической мысли

Завоевание Константинополя
Завоевание Константинополя

Созданный около 1210 г. труд Жоффруа де Виллардуэна «Завоевание Константинополя» наряду с одноименным произведением пикардийского рыцаря Робера де Клари — первоклассный источник фактических сведений о скандально знаменитом в средневековой истории Четвертом крестовом походе 1198—1204 гг. Как известно, поход этот закончился разбойничьим захватом рыцарями-крестоносцами столицы христианской Византии в 1203—1204 гг.Пожалуй, никто из хронистов-современников, которые так или иначе писали о событиях, приведших к гибели Греческого царства, не сохранил столь обильного и полноценного с точки зрения его детализированности и обстоятельности фактического материала относительно реально происходивших перипетий грандиозной по тем временам «международной» рыцарской авантюры и ее ближайших последствий для стран Балканского полуострова, как Жоффруа де Виллардуэн.

Жоффруа де Виллардуэн

История
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное