Читаем Новая Хроника полностью

После переворота, совершившегося в Пизе, как было описано в предыдущей главе, ее жители и граф Фацио щедро вознаградили мессера Марко Висконти за его услугу. Он же не пожелал вернуться в Лукку, где у него были счеты с рыцарями из Черрульо из-за невыплаченного Баварцем жалованья, а обратился с письмом к флорентийской коммуне, чтобы ему по пути в Ломбардию разрешили заехать во Флоренцию для переговоров с приорами и правителями города о возможном приобретении Лукки. Безопасность была ему обещана и 30 июня этого года[685] мессер Марко въехал в город со свитой из тридцати всадников; флорентийцы оказали ему благосклонный и достойный прием; и он, пока жил во Флоренции, содержал на свой счет открытый стол для благородных и достойных людей и во дворце приоров в присутствии городских властей, епископов Флоренции, Фьезоле и Сполето (флорентийца родом), инквизитора и папских легатов, в то время здесь находившихся, изъявил послушание Святой Церкви, обещал воззвать к милосердию легата Ломбардии, а затем папы, и всегда быть сыном и защитником Святой Церкви. Во Флоренции он договорился с рыцарями из Черрульо, занимавшими луккский замок, о передаче его и всего города флорентийской коммуне за восемьдесят тысяч золотых флоринов, для чего их главные командиры и предводители прибыли во Флоренцию, предлагая оставить из своей среды заложников до выполнения обещания. Горожане долго обсуждали этот вопрос и большинство склонялось к соглашению, в особенности нейтральная часть граждан и сторонники мессера Пино делла Тоза, который, как мы упоминали, и затеял переговоры о принятии Лукки от мессера Марко и рыцарей из Черрульо. Другая партия, возглавляемая мессером Симоне делла Тоза, родственником мессера Пино, то ли из зависти, то ли потому, что договор был подготовлен не ими и они не ожидали от него больших почестей и выгод для себя, выступала против, выдвигая всевозможные опасения и сомнения: что деньги могли быть истрачены впустую, а доступ флорентийцам к замку будет закрыт. Итак, из-за малого усердия наших двоедушных сограждан в делах республики, договор не был заключен, а мессер Марко, получив в дар от коммуны тысячу золотых флоринов в возмещение его расходов, оставил Флоренцию 29 июля. Он отправился в Милан, где был встречен с почетом горожанами, проявившими к нему большое расположение, которого не знали ни кто-либо из его братьев, ни его племянник мессер Аццо Висконти, правитель Милана. Такой успех мессера Марко вызвал зависть и подозрения, как бы он, воспользовавшись соглашениями, заключенными во Флоренции с гвельфами, не отнял власть у мессера Аццо, ибо он мог снова войти в милость к папе и стать властителем Милана, только нужно было выждать подходящее для этого время. И вот 4 сентября этого года мессер Аццо устроил большой пир, на который были приглашены мессер Марко, мессер Лукино и мессер Джованнино Висконти, его дядья, а также многие другие Висконти и достойные миланцы. Когда после окончания пиршества мессер Марко и прочие добрые люди отправились домой, мессер Аццо вызвал его обратно во дворец, якобы для тайной беседы с ним и с братьями. Безоружный и беспечный, тот вернулся к ним, и, когда они вместе вошли в комнату, где братоубийцы, подобно Каину, устроили засаду, их вооруженные пособники набросились на мессера Марко, захватили его невредимым и удавили, так что он задохнулся, а тело сбросили из дворцового окна на землю. Бесславная смерть мессера Марко взбудоражила весь Милан, но страх сковал языки. Мессер Марко был превосходным рыцарем и незаурядным человеком, гордым и отважным, смелым воином, как никто в Ломбардии отчаянным в бою. Он не страдал от избытка благоразумия, но, будь он жив, заставил бы Ломбардию и Милан говорить о себе.

<p><strong>[137 (134). О ТОМ, КАК ПИЗАНЦЫ ВЕЛИ ПЕРЕГОВОРЫ О ПОКУПКЕ ЛУККИ И КАК ВОЙСКО ФЛОРЕНТИЙЦЕВ ПРОНИКЛО К САМЫМ ВОРОТАМ ПИЗЫ, И КАК НАКОНЕЦ ФЛОРЕНТИЙЦЫ И ПИЗАНЦЫ ЗАКЛЮЧИЛИ МИР</strong></p>

Когда теперь, в начале июля, пизанцы услышали о переговорах, которые вёл мессер Марко Висконти с флорентийцами и немецкими всадниками из Черрульо, захватившими Лукку, их объял страх, что если флорентийцы завладеют Луккой, которую они привели бы в лагерь гвельфов, то ещё больше усилятся и станут ещё более близкими их соседями, чем прежде. Поэтому они вмешались в переговоры, пытаясь побудить упомянутых немцев уступить им Лукку за 60000 золотых гульденов. Когда такого рода соглашение было заключено, они выплатили на руки 13000 золотых гульденов, которые они потеряли вследствие своей поспешности, не взяв за них ни заложников, ни поручительств. Произошло это по причине различных переворотов и перемен, происходивших тогда в Лукке.

Перейти на страницу:

Все книги серии Памятники исторической мысли

Завоевание Константинополя
Завоевание Константинополя

Созданный около 1210 г. труд Жоффруа де Виллардуэна «Завоевание Константинополя» наряду с одноименным произведением пикардийского рыцаря Робера де Клари — первоклассный источник фактических сведений о скандально знаменитом в средневековой истории Четвертом крестовом походе 1198—1204 гг. Как известно, поход этот закончился разбойничьим захватом рыцарями-крестоносцами столицы христианской Византии в 1203—1204 гг.Пожалуй, никто из хронистов-современников, которые так или иначе писали о событиях, приведших к гибели Греческого царства, не сохранил столь обильного и полноценного с точки зрения его детализированности и обстоятельности фактического материала относительно реально происходивших перипетий грандиозной по тем временам «международной» рыцарской авантюры и ее ближайших последствий для стран Балканского полуострова, как Жоффруа де Виллардуэн.

Жоффруа де Виллардуэн

История
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное