Новая Хроника

В том же году[682] через четыре дня после отъезда Баварца из Пизы[683], то есть 15 апреля, из Черрульо в Вальдиньеволе выступили взбунтовавшиеся против него немцы, о которых мы упоминали; их отряд насчитывал около шестисот всадников, все людей суровых и опытных в ратном деле. Они договорились кое с кем из флорентийцев, прежде всего с мессером Пино делла Тоза, с епископом флорентийским и другими посвященными в тайну гражданами, которые, когда Баварец был еще в Пизе, от имени коммуны пообещали им хорошо заплатить; также они сговорились с немцами, до этого состоявшими на службе у Каструччо и охранявшими замок Агоста в Лукке, а затем избрали командиром мессера Марко Висконти из Милана, которого держали заложником до уплаты жалованья. Отправившись ночной порой из Вальдиньеволе, они пришли в Лукку и, как было условлено, отряд впустили в замок Агосту, а затем немедля послали за сыном Каструччо Арриго и за его братьями, высланными Баварцем в их замок Монтеджори. По их прибытии и въезде в луккский замок намечалось занять город. Жители Лукки, боясь, что из-за Франческо Интерминелли, наместника Баварца в городе, его предадут грабежу и пожару, сдались и в воскресенье вручили власть над остальной территорией мессеру Марко и его соратникам из Черрульо. Те навели страх на всю округу и как люди свирепые и алчные, живущие насилием, грабили и убивали всех, кто не подчинялся их распоряжениям. 6 мая они подожгли и разграбили Камайоре, жители которого пытались протестовать: четыреста человек убили, а город опустошили и сожгли, потом совершили набег на окрестности Пеши. Пока Лукка подвергалась этим превратностям, мессер Марко и его спутники отправили во Флоренцию братьев-августинцев с поручением потребовать обещанных флорентийцами денег и с предложением очистить замок и сдать Флоренции власть в Лукке. За это коммуна должна была уплатить солдатам их жалованье, что составляло примерно восемьдесят тысяч золотых флоринов, и простить сыновей Каструччо, признав их равноправными гражданами Лукки, хотя и не правителями. На этот счет во Флоренции много судили и рядили, и поскольку благие начинания всегда губит зависть, в городе нашлось немало противников этой затеи — то ли потому, что не настало еще время для его процветания, то ли из добрых побуждений. Главным из возражавших был мессер Симоне делла Тоза, родственник мессера Пино, придерживавшийся враждебной ему партии, а за ним следовали другие гранды и пополаны, весьма убедительно и красноречиво доказывавшие, как опасно доверяться нашим заклятым врагам мессеру Марко и немцам и как постыдно было бы для флорентийской коммуны простить сыновьям Каструччо столь тяжкие обиды, нанесенные их отцом. Так благотворные для коммуны переговоры о приобретении власти над Луккой из-за зависти граждан пошли прахом и восторжествовало ошибочное мнение, повлекшее за собой великие протори и убытки для нашего города, о чем мы в свое время расскажем.

131. О МИРЕ, ЗАКЛЮЧЕННОМ ФЛОРЕНЦИЕЙ С ПИСТОЙЕЙ