Читаем Новая Хроника полностью

Узнав об этом, Баварец оставил свой план похода против Флоренции через дорогу на Ареццо, покинул 31 августа Тоди вместе со своим антипапой, всем своим двором и войском и двинулся в Витербо, где оставил антипапу, императрицу и большую часть своей армии, в то время как сам направился с 800 всадниками в Корнето к дону Петеру. Там властители сошли на берег и несколько дней вели переговоры при больших разногласиях и обвинениях, что флот не прибыл в оговоренное время. Также Баварец требовал денег, обещанных по договору. Со своей стороны дон Петер и его советники требовали, чтобы Баварец напал на земли короля Роберта, куда направится и Петер морским путём со своим флотом и доставит ему обещанную сумму, составлявшую 20000 унций золота. Среди этих разногласий они узнали из дошедших до них известий и от посланцев из Пизы о том, как Каструччо захватил город и изгнал посаженное там Баварцем правительство; с другой стороны ни Баварец полагал себя в состоянии, ни войско его было готово к походу на Апулию, так как было известно, что перевалы заняты и кругом царит большой недостаток продовольствия.

Потому Баварец принял решение, с императрицей и всей армией двинуться сухим путём на Пизу, куда должен был морем последовать и флот. Так и произошло, и 10 сентября он покинул Корнето. Однако по пути, в Монтальто (Montalto)[660] умер вероломный еретик, главный искуситель Баварца, магистер Марсилиус из Падуи. 15 сентября император и его войско вместе прибыли в Гроссето (Grosseto); тут высадился и дон Петер, который по дороге взял и опустошил Таламоне (Talamone)[661], и осадил город вместе с Баварцем по просьбам изгнанных генуэзцев и графов Санта Фьоре (Santa Fiore), чтобы отнять у флорентийцев, сиенцев и прочих тосканцев, использовавших этот путь в обход Пизы, порт для вывоза их товаров. Осада продолжалась четыре дня; они усиленно обстреливали город при помощи лучников, бывших на кораблях, и многократно поднимались на стены, но каждый раз бывали отбиты и потеряли более 400 убитыми из своих лучших людей. Всё же ввиду их численного превосходства и таких мощных атак город держался с большим трудом. Однако в этот момент Баварцу прибыли известия и посланцы от сочувствовавших императору пизанцев, что Каструччо, сеньор Лукки, мёртв, а его сыновья со своими войсками захватили город, так что упомянутые пизанцы просят императора с Божьей помощью поспешить на Пизу, если он не хочет подвергнуться опасности, что она будет передана флорентийцам.

По этой причине 18 сентября Баварец выступил от Корнето и поспешил как можно было быстрее к Пизе, куда он прибыл 21 числа и был встречен пизанцами с большой радостью, так как они избегли таким образом власти сыновей Каструччо и лукканцев, в то время как сами сыновья Каструччо при известии о его прибытии покинули Пизу и вернулись в Лукку. Тогда Баварец обустроил управление Пизы, подчинив её своей власти; своим губернатором избрал он аретинца Тарлатино Тарлати, которого он посвятил в рыцари и отметил должностью гонфалоньера народа. Пизанцы остались этим очень довольны, так как в сравнении с тиранической властью Каструччо и его сыновей мнили себя обретшими свою былую свободу.

28 сентября, после многих переговоров с Баварцем и союзными гибеллинами, дон Петер Сицилийский покинул со своим флотом Пизу, так же и генуэзские изгнанники. Но дона Петера поджидало несчастье: приближаясь уже со своим флотом к острову Сицилии, он был захвачен врасплох штормом, весь флот его был рассеян и отброшен к берегам Терра ди Рома и Мареммы, так что он подвергся опасности быть разбитым в щепы. Пятнадцать его галер были поглощены морем вместе со всеми их экипажами, многие другие раскололись на части. Сам дон Петер, подвергаясь большим опасностям, всего с четырьмя галерами достиг Мессины; то же, что осталось от прочего флота, в последующие дни достигло различных гаваней Сицилии, недосчитавшись однако большого количества людей и военного снаряжения, так что в целом сицилийцы понесли значительные потери.

<p><strong>101. О ТОМ, КАК МЕССЕР КАНЕ ДЕЛЛА СКАЛА (CANE DELLA SCALA) ОБРЕЛ СЕНЬОРИЮ НАД ПАДУЕЙ</strong></p>
Перейти на страницу:

Все книги серии Памятники исторической мысли

Завоевание Константинополя
Завоевание Константинополя

Созданный около 1210 г. труд Жоффруа де Виллардуэна «Завоевание Константинополя» наряду с одноименным произведением пикардийского рыцаря Робера де Клари — первоклассный источник фактических сведений о скандально знаменитом в средневековой истории Четвертом крестовом походе 1198—1204 гг. Как известно, поход этот закончился разбойничьим захватом рыцарями-крестоносцами столицы христианской Византии в 1203—1204 гг.Пожалуй, никто из хронистов-современников, которые так или иначе писали о событиях, приведших к гибели Греческого царства, не сохранил столь обильного и полноценного с точки зрения его детализированности и обстоятельности фактического материала относительно реально происходивших перипетий грандиозной по тем временам «международной» рыцарской авантюры и ее ближайших последствий для стран Балканского полуострова, как Жоффруа де Виллардуэн.

Жоффруа де Виллардуэн

История
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное