Новая Хроника

Наша Флоренция в это время достигла наивысшего счастья и процветания с момента ее восстановления, а может, и ранее, как в отношении величия и силы, так и по многочисленности жителей, которых насчитывалось тридцать тысяч в городе и больше семидесяти собиравшихся в ополчение в контадо; благодаря своему знатному и доблестному рыцарству, свободному народу и огромным богатствам она овладела почти всей Тосканой. Однако из-за порока неблагодарности и козней врага рода человеческого это изобилие породило гордыню и испорченность, покончившие с праздниками и веселостью флорентийцев, до тех пор проводивших время в удовольствиях, неге и мире, в вечных пирах; привыкших ежегодно на майский праздник развлекаться в компаниях кавалеров и дам и устраивать балы и вечеринки[497]. Зависть привела к возникновению партий среди горожан: главная распря началась в сестьере раздора у ворот Сан Пьеро[498] между семействами Черки и Донати: последние склонялись к ссоре и зависти, первые отличались грубостью и неуживчивостью. Люди дома Черки, во главе которых стоял мессер Вьери де'Черки, влиятельные и богатые купцы с большими родственными связями, вели дела с размахом, ибо их компания была из самых крупных в мире; были они невежественными и избалованными, а также неуживчивыми и грубыми, как все быстро разбогатевшие выскочки. Род Донати возглавлял мессер Корсо Донати; члены этого дома, как и он сам, были дворянами, опытными в ратном деле и довольно состоятельными, но за дурной нрав их прозвали "отпетыми". Эти два семейства соседствовали во Флоренции и в контадо и столкновение завистливости одних со злобной грубостью других породило взаимную ненависть и презрение, усугубленные семенами партийной вражды между белыми и черными, занесенными из Пистойи, как говорилось в предыдущей главе. Род Черки стал во Флоренции главой партии белых; за ними пошел весь дом Адимари, кроме одной ветви Кавиччули; все Абати, вошедшие в ту пору в большую силу, причем среди них были и гвельфы, и гибеллины; многие Тозинги, особенно со стороны Баскьеры; а также часть домов Барди и Росси, а также Фрескобальди, некоторые Нерли и Маннелли; все Моцци, в то время очень богатые и влиятельные; все представители дома Скали, большинство Герардини, все Малиспини, значительная часть Бостики и Джандонати, Пильи, Веккьетти и Арригуччи, почти все Кавальканти — большой и могущественный род, и все Фальконьери, одно из значительных пополанских семейств. К ним примкнули многие дома и семьи пополанов и младших цехов, а также все гибеллины — пополаны и гранды; и благодаря многочисленности сторонников дома Черки управление городом оказалось почти полностью в их руках. На стороне черных были все члены рода Пацци, почти такие же заводилы, как Донати; все Висдомини, Маньери и Баньези, все Торнаквинчи, Спини, Бондельмонти, Джанфильяцци, Альи, Брунеллески и Кавиччули; другая ветвь Тозинги и все, кто оставался; и еще часть вышеупомянутых гвельфских семей, потому что те, кто не стали на сторону белых, приняли сторону черных. Таким образом, дух партий заразил всю Флоренцию, город и контадо. В этих обстоятельствах партия гвельфов, опасаясь, чтобы раскол не обратился на пользу гибеллинам, отправила ко двору папы Бонифация гонца с просьбой уладить ссору. Папа вызвал пред свои очи мессера Вьери де'Черки и просил его помириться с мессером Корсо Донати и его сторонниками, обещая самолично устранить все разногласия, обеспечить ему и его людям почет и влияние и оказать духовные милости, какие ему будет угодно. Хотя мессер Вьери и проявил себя в иных делах мудрым дворянином, на сей раз благоразумие ему изменило, зато возобладали упрямство и вспыльчивость, ибо он не пошел навстречу папе, но сказал, что не воюет ни с кем, и вернулся во Флоренцию, оставив папу весьма разгневанным на него и его партию. Вскоре после этого, под вечер майского праздника 1300 года, молодежь обеих партий прогуливалась верхом по городу; все были вооружены и начеку, со стороны Черки насчитывалось больше тридцати всадников, среди них Бальдиначчо дельи Адимари, Баскьера де'Тозинги, Нальдо де' Герардини и Джованни Джакотти Малиспини со своими спутниками; а Донати сопровождали Пацци, Спини и прочие их соратники. Когда обе группы подъехали к площади Санта Тринита, где женщины устроили танцы, между противниками начались перебранка и толкотня, перешедшие в открытую стычку, которая закончилась членовредительством: у Риковерино ди мессере Риковеро де'Черки отрубили нос; и вечером после этой стычки весь город вооружился. Так начались смута и разброд во Флоренции и в рядах гвельфской партии, повлекшие за собой множество бед и опасностей, о чем мы упомянем в свое время. Наш рассказ о происхождении злосчастных партий белых и черных был столь подробным из-за тех серьезных и гибельных последствий, каковые затронули партии гвельфов и гибеллинов, город Флоренцию и всю Италию; и как смерть мессера Бондельмонте старшего положила начало гвельфам и гибеллинам, так эти новые события повлекли за собой крушение партии гвельфов и нашего города. Примечательно, что за год до указанных перемен были выстроены здания коммуны, начиная со Старого моста над Арно и до замка Альтафронте, для чего понадобилось возвести опору у подножия моста и сдвинуть статую Марса; раньше она была обращена к востоку, теперь же ее повернули на север, так что, вспоминая древнее предсказание, люди говорили: "Дай, Господи, нашему городу прожить без больших перемен".