Читаем Новая Хроника полностью

<p><strong>40. КАК ПАПСКИЙ ЛЕГАТ КАРДИНАЛ Д'АКВАСПАРТА ПРИБЫЛ, ЧТОБЫ УМИРОТВОРИТЬ ФЛОРЕНЦИЮ, И НЕ СМОГ ЭТОГО ДОБИТЬСЯ</strong></p>

Создание новых партий белых и черных вызвало опасения у совета партии гвельфов и ее капитанов, что в ходе этой смуты и беспорядков, гибеллины возьмут верх во Флоренции под предлогом упрочения власти, ибо кое-какие признаки уже указывали на это и многие гибеллины, считавшиеся добрыми гражданами, вошли в состав выборных органов[499]. Поэтому сторонники партии черных ради спасения своего положения решили отправить послов ко двору папы Бонифация с просьбой вмешаться на благо государства и сторонников церкви. Папа немедленно назначил легатом во Флоренцию францисканца Маттео д'Акваспарта, кардинала Порто, который прибыл к флорентийцам в следующем месяце, июне 1300 года и был ими встречен с большими почестями. Остановившись в городе, он потребовал у коммуны полномочий на примирение флорентийцев; и чтобы устранить деление на белых и черных, замыслил преобразование городского управления путем распределения всех должностей между теми и другими. Имена всех лиц из обеих партий, достойных быть приорами от каждой сестьеры, он предложил записать и сложить в мешочки, чтобы раз в два месяца извлекать из них два случайно попавшихся, потому что из-за партийных раздоров консулы цехов не в состоянии были избирать приорат и в отправлении власти царила полная неразбериха, а иногда доходило и до вооруженных столкновений. Вожди партии белых, руководившие городским управлением, боясь лишиться своего положения и подозревая, что в предложенных папой и легатом реформах кроется подвох, избрали наихудшее решение и отказались подчиниться. Разгневанный легат вернулся ко двору и оставил Флоренцию под отлучением и интердиктом.

<p><strong>41. О БЕДАХ И ОПАСНОСТЯХ, ВСКОРЕ ОБРУШИВШИХСЯ НА НАШ ГОРОД</strong></p>

После отъезда из Флоренции легата положение в городе продолжало оставаться напряженным и шатким. В декабре месяце[500] мессер Корсо Донати и люди из рода Черки направлялись со своими приверженцами на похороны в доме Фрескобальди; обе стороны были вооружены; как только взгляды противников скрестились, они бросились друг на друга. Поднялся переполох, присутствовавшие на похоронах разбежались по домам; весь город вооружился, и обе партии собрались у своих вождей. Мессер Джентиле де'Черки, Гвидо Кавальканти, Бальдиначчо и Корсо дельи Адимари, Баскьера делла Тоза и Нальдо де'Герардини с их последователями и спутниками двинулись, кто верхом, кто пешком, к воротам Сан Пьеро и к дому Донати, но, никого там не встретив, бросились в Сан Пьеро Маджоре, где мессер Корсо и его сторонники отразили их натиск и рассеяли их с большим ущербом и позором для партии Черки; обе стороны подверглись суровому порицанию коммуны. Вскоре после того некоторые представители рода Черки, будучи в контадо, где они имели поместья и владения в Непоццано и Пульяно, собирались вернуться во Флоренцию, но люди из дома Донати, созвав своих союзников в Ремоле, преградили им путь, что повело к стычкам и потерям для обеих сторон. Против той и другой партии были выдвинуты обвинения и вынесен приговор за сборища и стычки, а так как большинство Донати не в состоянии было уплатить штраф, они сдались правосудию и были заключены в тюрьму. Черки решили последовать их примеру, чтобы, как сказал мессер Торриджано ди Черкьо, "они не победили нас таким способом, как Тедальдини, которые заставили своих врагов разориться на выплате штрафов". И он велел своим тоже сдаться, так что они были заточены в темницу вопреки желанию мессера Вьери де'Черки и других благоразумных членов его рода, которым была известна изнеженность и слабое сложение своих молодых людей. Случилось так, что начальствовавший над этой тюрьмой негодяй, некий сер Нери дельи Абати, обедавший вместе с ними, велел подать им отравленной еды, и через два дня скончалось двое черных Черки и двое белых, Пиджелло Портинари и Ферраино де'Брончи; но они не были отомщены[501].

<p><strong>42. О ТОМ ЖЕ САМОМ</strong></p>
Перейти на страницу:

Все книги серии Памятники исторической мысли

Завоевание Константинополя
Завоевание Константинополя

Созданный около 1210 г. труд Жоффруа де Виллардуэна «Завоевание Константинополя» наряду с одноименным произведением пикардийского рыцаря Робера де Клари — первоклассный источник фактических сведений о скандально знаменитом в средневековой истории Четвертом крестовом походе 1198—1204 гг. Как известно, поход этот закончился разбойничьим захватом рыцарями-крестоносцами столицы христианской Византии в 1203—1204 гг.Пожалуй, никто из хронистов-современников, которые так или иначе писали о событиях, приведших к гибели Греческого царства, не сохранил столь обильного и полноценного с точки зрения его детализированности и обстоятельности фактического материала относительно реально происходивших перипетий грандиозной по тем временам «международной» рыцарской авантюры и ее ближайших последствий для стран Балканского полуострова, как Жоффруа де Виллардуэн.

Жоффруа де Виллардуэн

История
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное