Новая эпоха

Здание задрожало. Со стен посыпались куски штукатурки.

— Чего припёрлися? Я сказала — до конца недели на вексель товар не отпускаю! Пшли отседова! — Полусмазанная плотная фигура в синем рабочем халате материализовалась на крыльце.

Детвора в ужасе ахнула, а Вячеслав ускорился.

Здание тряслось. Настасья пыталась удержаться на крыше, но с каждой секундой делать это становилось всё трудней.

— Я вам покажу щас, как в магазин ломиться в обеденный перерыв! — Только что стоявшая на крыльце Светка непонятно как оказалась на крыше.

Призрак толкнул Настю, девочка завизжала и полетела вниз, но вовремя подоспевший Вячеслав её поймал. Света исчезла, магазин успокоился.

— Ай-яй, дядя Слава, больно, отпусти! — В крапиве послышалась возня, и Коваль за ухо вытащил девчонку из зарослей.

— Больно?! Я твоим предкам об этой выходке расскажу. Вот тогда тебе будет больно. — Вячеслав вывел Настю за пределы опасной территории и наконец, отпустил. Пристыженная девочка опустила глаза и молча сопела, потирая краснеющее ухо. Худые руки, шея и лицо стремительно покрывались розовыми крапивными волдырями. Слава фыркнул и рассмеялся:

— Ох, видела бы ты себя сейчас! Как будто в улье пчелином побывала.

— На себя посмотрите, — огрызнулась девочка, — тоже не в ромашках бегали.

— Ладно. Пойду я. Не дурите больше.

— Дядя Слава! — Юрка нервно дёрнул подбородком. — Настя говорит, что вы её возьмёте в ученицы после школы! Но она же девчонка!

Слава прищурился:

— И что? Девка, пацан — какая разница? Поверь, малец, не по половому признаку искателей отбирают.

— Понял?! — Выкрикнула Настя.

— А ты не кричи. Ты бы, может, и подошла, но мозги-то отсутствуют! Зачем идти на глупый риск? Если за четыре года ума не наберёшься, в искатели не пущу. Ясно?

— Ясно. — Притихла Бондаренко.

Слава помолчал, почесал шрамы на бритой голове, а потом добавил:

— Ладно. Посмотрим. Только школу не запускай. Учат вас, конечно, отлично, но я тебя гонять по заговорам и потусторонней биологии буду совсем на другом уровне. И физуху не забудь. И родителям в уши не вводи пока, особенно Тане.

— Ага. — Повеселела Настасья.

— И вообще. Прекращай дурью маяться. И вы все тоже. Жизнь опасная и часто короткая. Не на то её тратите.

Юрка обречённо махнул рукой, не найдя во взрослом поддержки.

* * *

Маргарита шла торопливо, почти бежала. Чтобы не потерять кольцо, надела его на палец. Оно идеально подошло по размеру, подчеркнуло тонкие пальцы, и даже короткие, обгрызенные ногти и грубая кожа вдруг стали выглядеть совсем по-другому. Почти женственно. Алкоголичка нет-нет, да притормаживала, вытягивала руку перед собой и любовалась. Однако мысли оставить украшение себе у неё даже не возникло.

Ещё немного зудела татуировка, но Марушкину это не интересовало — колечко заняло всё её внимание.

Когда до Красноселья оставалось пройти ещё километр, женщина заметила, что изумруд немного потускнел. А спустя минуту она даже остановилась и посмотрела на небо — не скрылось ли солнце за тучами. Иначе как ещё можно было объяснить полную утрату минералом блеска и волшебной прозрачности.

Да и металл всё меньше походил на серебро. В конце концов, он стал выглядеть, как тусклая алюминиевая проволока.

— Что за нафиг? — Вслух возмутилась алкоголичка и попыталась снять грубо сработанную ерунду с пальца.

Однако кольцо, словно живое, стало быстро сжиматься.

Маргарите не повезло — в это время никто не шёл по дороге, никто не видел, как она выла от боли, пытаясь снять украшение. Как сдирала кожу, как синел палец, как кольцо проникало всё глубже и глубже в ткани, как кровь лилась на дорожную пыль.

Боль из пальца разлилась, расползлась по всему телу. Перед глазами заплясали тёмные пятна, дыхание сбилось. Последнее, что увидела Марушкина перед смертью — как её разноцветные шорты и футболка становятся угольно-чёрными.

Глава 11.3

Фельдшерско-акушерский пункт за эти годы сильно изменился. Во-первых, появилось несколько пристроек — «стационар» на пятнадцать коек, лаборатория и хранилище. Во-вторых, ближайший к больничке дом, пустовавший много лет ещё до Катастрофы, разобрали и выстроили просторную избу для семьи Бондаренко. ФАП[1] и дом объединили общим двором, обнеся всё забором. Фельдшер теперь жила и работала фактически в одном месте. Это было удобно и ей, и сельчанам, которые могли постучаться в дверь в любое время дня и ночи, зная, что им не откажут в помощи. А свой маленький уютный домик на окраине Красноселья Таня и Максим давно отдали страннику, который получил право на постоянное место жительства в Приречье.

Татьяна перебирала в хранилище запасы лекарств. Естественно, заявленные сроки годности у большинства давно прошли, но кое-какие препараты работали и спустя одиннадцать лет после их производства.

— Ты закончила? — Заглянул Макс в лабораторию. — Туч нет пока, но па́рит, и мошкара зверствует. Мы с Мироном и Костей перед вчерашним дождём успели стога накрыть, но долго сено так не простоит. Надо его на чердак сложить, пока сегодняшний ливень всё не намочил. Сгниёт.