Ночь в башне ужаса

Он оглядел сначала Эдди, потом меня. Его темные глаза увлажнились, на лице возникло скорбное выражение.

— Вас окружает зло, — хрипло прошептал он. — Я чую его запах…

— Что? — перебила я. — Мы с братом…

— Не покидайте аббатство, — посоветовал старик. — Вас окружает зло. Ваш час близок. Совсем близок…

19

— Какое аббатство? — удивилась я. — О чем вы говорите?

Старик не ответил. В его слезящихся глазах отражались язычки пламени. Он торжественно кивнул головой, прикрытой плотным капюшоном, развернулся и направился следом за своими товарищами, шурша подолом одеяния по голому полу.

— Что все это значит? — воскликнул Эдди, когда старик в капюшоне скрылся за углом. — Зачем он пугал нас?

Я покачала головой.

— Наверное, просто пошутил, — ответила я. — Может, он с друзьями шел на праздник или еще куда-нибудь…

Эдди задумчиво нахмурил брови.

— Сью, эти люди выглядели слишком серьезными. В таком настроении не ходят развлекаться.

Я вздохнула:

— Давай поищем лифт и поднимемся в наш номер. Не нравится мне это старое крыло отеля. Здесь слишком мрачно и жутко.

— Разве ты забыла, что трусишка в нашей семье я? — возразил Эдди, следуя за мной по коридору. — А тебе не занимать смелости!

Мы опять побрели по длинному коридору, чувствуя себя одинокими и беспомощными. Но ни лифта, ни лестницы нам не попадалось.

— Мы блуждаем уже целую вечность, — захныкал Эдди. — Неужели здесь нет никакого выхода?

— Давай вернемся обратно, — предложила я. — Наверное, таксист уже ушел. Вернемся по своим следам и выйдем через ресторан.

Эдди отвел со лба свои темные волосы.

— Отличная мысль!

Мы повернулись и двинулись обратно. Сбиться с пути было невозможно: на каждой развилке мы поворачивали направо.

Ускорив шаг, мы перестали переговариваться. Задумавшись, я пыталась вспомнить нашу фамилию, лица родителей или хоть что-нибудь о них. Никогда бы не подумала, что потерять память так страшно! Гораздо страшнее, чем убегать от погони. Все дело в том, что в потере памяти виноват только ты один. Беда сидит в самом тебе, и тут уж ничего нельзя поделать. От нее никуда не убежишь и не спрячешься.

Ощущение беспомощности совсем измучило меня. Я надеялась лишь на то, что мама с папой уже ждут нас в номере, И что они объяснят нам с Эдди, что случилось с нашей памятью.

— О, нет! — простонал вдруг Эдди, прерывая мои размышления.

Мы вошли в последний коридор — тот самый, который заканчивался застекленной дверью, ведущей в зал ресторана.

Но в конце коридора двери не оказалось. Мы с Эдди очутились в тупике, перед глухой стеной.

20

— Помогите! — разрыдался Эдди. — Выпустите нас! Заберите нас отсюда! — И он яростно замолотил по стене кулаками.

Я потянула его прочь от стены.

— Должно быть, мы сбились с пути, — объяснила я. — Повернули не там, где надо.

— Нет! — вопил Эдди. — Не сбились! Я точно знаю!

— Тогда где же ресторан? — спросила я. — Не могли же замуровать дверь, пока мы бродили здесь!

Эдди уставился на меня. Его подбородок дрожал, в глазах метался испуг.

— Может, просто выйдем из отеля и обойдем его снаружи? — устало спросил брат.

— Почему бы и нет? — задумчиво откликнулась я. — Осталось лишь найти дверь, ведущую на улицу. А пока нам…

В этот момент я услышала голоса, замолчала и обернулась.

Неожиданно я увидела узкий коридор, ведущий вправо, которого прежде не замечала. Голоса и смех доносились оттуда.

— Наверное, ресторан там, — сказала я Эдди. — Видишь, мы просто ошиблись поворотом. Теперь мы в два счета отсюда выберемся.

Лицо брата немного прояснилось.

Чем дольше мы шли по узкому коридору, тем громче слышались голоса и смех. Из открытой двери вдалеке лился яркий желтый свет.

Но, едва шагнув на порог, мы оба ахнули от удивления: это был вовсе не тот ресторан, где мы еще совсем недавно пили чай!

Схватив Эдди за руку, я с изумлением обвела взглядом огромную комнату. Единственным источником света здесь были два пылающих камина. Люди в странных нарядах сидели на низких скамьях за длинными деревянными столами.

Над очагом в центре комнаты жарилась туша лося или оленя, насаженная на вертел целиком. Столы были завалены снедью — мясом, целыми кочанами капусты, другими овощами и фруктами, картофелем и прочими продуктами, названий которых я не знала.

Ни тарелок, ни блюд я не заметила. Еда была просто навалена грудами. Едоки тянулись за выбранными кусками через весь стол.

Они шумно жевали, громко переговаривались, смеялись и пели, пили из металлических кубков, стучали ими об стол и весело провозглашали тосты.

— Они едят прямо руками! — воскликнул Эдди.

Он был прав: нигде на столах я не заметила приборов.

По комнате с громким кудахтаньем носились две курицы, за ними гонялся большой бурый пес. На коленях у одной из женщин лежали два младенца. Не обращая на них внимания, женщина жадно ела большой кусок мяса.

— Это маскарад, — шепотом объяснила я Эдди. Отойти от двери мы не решались. — Должно быть, сюда и спешили те люди в капюшонах.