Ниточка к сердцу

— Да брось, в этой части космоса никто не получает писем.

— Я получаю.

— И каким же образом?

— Уоррелл принес мне его из города час назад. Мой друг угостил его обедом и попросил отнести это письмо, чтобы выполнить перед ним свой об. — Харрисон почесал свое большое ухо. — Вам, ребята, недостает хорошего примера для подражания.

Один из матросов с раздражением спросил:

— А почему Уоррелл не на борту? У него какие-то привилегии?

— Вроде того. У него жена и трое детей.

— И что с того?

— Посол считает, что некоторым людям можно доверять больше, чем остальным. Они вряд ли просто так возьмут да исчезнут, ведь им есть что терять. Поэтому они отобрали несколько человек и послали их в город, чтобы собрать информацию об исчезнувших.

— И они что-то выяснили?

— Немногое. Уоррелл сказал, что это была пустая трата времени. Он нашел некоторых наших ребят, пытался убедить их вернуться, но все они отвечали лишь: «Не буду». А ганды наперебой твердили: «Невуд!» Вот и все.

— Наверняка в этом что-то есть, — задумчиво проговорил один из них. — Как бы мне хотелось самому все посмотреть.

— Как раз этого и боится Грейдер.

— Если он в ближайшее время не образумится, у него появится намного больше оснований для переживаний. Наше терпение на исходе.

— Какие бунтарские мысли! — упрекнул его Харрисон. Он покачал головой с грустным видом: — Вы меня удивляете.

Он пошел дальше по коридору, добрался до своей каюты и вскрыл конверт. Письмо могло быть написано и женской рукой. По крайней мере, он надеялся на это. Достав письмо, он быстро просмотрел его. Нет, его написала не женщина.

Внизу стояла подпись Глида, Харрисон быстро прочитал послание:

«Не важно, где я и чем занимаюсь, ведь эта записка может попасть не в те руки. Я только скажу тебе, что пока все складывается замечательно, остается только дождаться подходящего момента и расширить круг знакомств. Все остальное касается тебя».

— Хм. — Харрисон лег на койку и поднес письмо ближе к свету.

«Я встретил одного толстяка, у которого совершенно пустой магазин. Он все время только и делает, что сидит и ждет. Дальше я узнал, что он просто застолбил это помещение. Он — представитель фабрики, производящей двухколесные роллеры, те самые мотоциклы с двигателями-вентиляторами. Им нужен человек, который продавал бы там роллеры и занимался их обслуживанием. Коротышка толстяк уже беседовал с четырьмя соискателями, но ни у кого из них нет инженерных навыков. Тот, кто наконец получит это место, наложит на весь город функциональное об. Понятия не имею, что это означает. Как бы там ни было, но эта работа просто создана для тебя. Не будь дураком. Прыгай — водичка тут отличная!»

— Метеор меня расшиби! — проговорил Харрисон и опустил взгляд в самый низ письма.

«P.S. Сет даст тебе адрес. P.P.S. Это в том городке, откуда родом твоя брюнетка, и она хочет вернуться обратно, чтобы быть поближе к сестре. Мне тоже этого хочется. Ее сестричка — такая милашка!»

Харрисон заерзал на своей койке, прочитал письмо еще раз, затем встал и начал ходить по своей крошечной каюте. Империя включала в себя более тысячи шестисот обитаемых планет. Он видел примерно одну десятую их часть. Ни одному космонавту не хватило бы жизни, чтобы побывать на них на всех. Поэтому все планеты были поделены на секторы, и в каждом работали свои космические группы.

О том, какая райская или псевдорайская жизнь была на планетах других секторов, Харрисон знал лишь понаслышке — причем эти слухи были многочисленны и большинство из них казались изрядно приукрашенными. В любом случае, выбирать планету для постоянной жизни, основываясь лишь на чьих-то рекомендациях, было слишком рискованно. Все люди разные, и вкусы у них тоже отличаются. То, что хорошо для одного, для другого может быть смерти подобно.

После отставки — а под этим не слишком приятным словом скрывалось начало новой, совершенно непохожей, но активной и полной бурной деятельности жизни — можно было либо остаться на безумно дорогой Терре, либо отправиться на более доступную планету в своем секторе. К примеру, на Эпсилон — группу из четырнадцати планет, — и все они выглядят достаточно привлекательными для того, кто готов смириться с гравитацией и тем, что тебе придется передвигаться так, словно ты — усталый слон. Был Розовый рай Нортона, но там, чтобы обеспечить себе спокойную жизнь, ты должен был заискивать перед Септимом Нортоном, страдающим комплексом раджи, и мириться с его манией величия.

На границе Млечного Пути находилась одна планета, где царил матриархат и правили ею белокурые амазонки, а еще была планета волшебников, планета пятидесятников и планета, где обладавшие зачатками разума овощи сами себя культивировали под руководством своих хозяев-людей. Все эти миры были разбросаны на промежутке длиной в сорок световых лет, однако корабль с блидерским двигателем легко мог добраться до каждой из них.