Нить вечной судьбы

— Именно, — произнес разведчик. — Отправимся через восток, так будет безопаснее.

— Я не собираюсь тратить два месяца на обход этих земель. Пойдем через юг к северной стене Лострада, тут всего неделя пути, — заявил Дайрок, выхватив поводья из рук разведчика.

— Но этот путь будет опасным, мы не знаем, чего нам стоит ожидать, — предостерег Авин.

— Ты же нюхач, вот и вынюхай нам безопасную дорогу. Уходим отсюда, — опечаленно сказал Дайрок, чей вздернутый нос начал нервно дергаться.

Пруанцы не уничтожили крепость, а лишь опустошили ее запасы, склады и вооружение. Сама крепость, по задумке Тормака, станет отправной точкой в начале большой войны.

Последние защитники гарнизона пали. Сила иссякла, облик ужаса померк, отзвук печали притупился. Осталась только месть, пир на пропитанной кровью земле. И все когда-то потерянное, отданное и подаренное — забылось навечно. Сегодня жителей Лострада охватит страх и ужас, ибо отцы, сыновья и братья не вернутся к своим очагам, их молчание станет вечным рефреном.

Глава пятнадцатая. Они друг друга чуют

Дайрок, потомок прославленных полководцев, известный как лучший кавалерист во всем Лостраде, взял на себя инициативу и повел свой отряд к южному горизонту. Его всадники мчались с такой стремительностью, что, казалось, сам ветер сливался с их скоростью и свистел в ушах от восхищения. Под копытами черных коней по лесу раздавались пугающие звуки, земля вздымалась комьями под громовым стуком копыт. Конь Дайрока имел такую же раскраску и монструозный размер, как и кони Бэринона и Адайна, ведь все трое жеребцов были невероятно породистыми братьями. Некогда три собрата были дарованы лично генералом Флорасом для трех лучших всадников страны.

Так в бешеном ритме пронеслись два дня. С приходом третьего рассвета в этом путешествии до чуткого нюха разведчика донеслась обескураживающая вонь. Трупный смрад смешался с запахом крови и смерти — мерзкое зловоние, говорящее о мрачных событиях. Но это не все, что он учуял.

— Мы не одни. Впереди человек двадцать, без лошадей. Скорее всего мародеры.

— Хорошо, нападем на них, разобьем, одного из них возьмем в плен и все выясним, — заявил Дайрок, статно держась в седле.

— Подожди, — промолвил разведчик. — Нам надо их как-то обойти. Вступать в бой — нелогично, мы потеряем время.

— Да, зато можем заполучить ценные сведения, — сказал Дайрок. — Не забывай — я тут главный, а не ты. Я даже твоего лица никогда не видел. Можно ли тебе вообще доверять? Ведь со всего гарнизона остался в живых лишь ты.

— Как и вы, — сказал разведчик. — Если вам угодно, то давайте нападем, ведь конечное решение будет приниматься вами.

Дайрок повернулся, окинув взглядом свой отряд.

— За мной, втопчем неприятеля в грязь! — грозно заявил всадник.

С этими словами юноша развернул коня и ринулся вперед. Его товарищи выстроились в дисциплинированный строй. Как единое целое, они устремились вперед, подгоняемые невероятным импульсом, в сторону падальщиков, грабивших добычу павших лострадцев. Лошади налетчиков стали их страшной погибелью: под напором лострадских коней несколько мародеров упали в грязь. Стоявшим противникам быстро рассекли головы стремительные взмахи лострадских мечей. Дайрок кинулся на последнего выжившего и прикладом меча нанес сильный удар по макушке. Пруанец повалился на землю без сознания.

— Внимательно осмотрите окрестности, — приказал Дайрок, слезая с эбенового коня. — А этого свяжите и закиньте на лошадь, — младший лейтенант жестом указал на лежащего без движения пруанца.

Всадники слезли со своих лошадей, за исключением разведчика, который остался в седле, как часовой, нащупывающий в воздухе источник информации.

— Тела в лесу, на дороге почти никого не осталось, — предупредил разведчик, направляя коня к массовому захоронению.

Тела лострадцев обглодали дикие звери, обклевали вороны и доедали насекомые. Дайрок и его всадники погрузились в потрясенное молчание. Прикрывая носы руками и тканью от всепоглощающего зловония, отряд из тридцати всадников обходил мрачную картину павших соотечественников.

Среди убитых Дайрок наткнулся на бездыханное тело старшего лейтенанта Тиута. Присмотревшись к знакам различия, Дайрок понял, что это командир, возглавлявший войско. Обдуманным движением он порылся в подсумке Тиута в поисках чего-нибудь ценного. Дайрок достал послание, доверенное Тиуту из рук Бэринона, отданное ему Флорасом. Дайрок, недолго думая, понял, что на листе почерк его отца. Каждая буква была выведена строго, по-солдатски, как и присуще генералу армии. На пергаменте было написано следующее послание:

«Мой дорогой Дайрок,

Я надеюсь, что это письмо дойдет до тебя. Будь предельно осторожен, сын мой, ибо на горизонте надвигаются страшные дни. Для усиления гарнизона отправлено подкрепление. По их прибытии укрепляйте оборону крепости и будьте готовы к непредвиденному нападению пруанцев. Как бы ни складывались обстоятельства, крепость покидать нельзя! Уверен, весь лес к северу от стены уже занят силами оппонента.