Ньирбатор (СИ)

— Ну и денёк выдался, черт побepи, — отозвался Варег, глядя в никуда, как будто я не с ним говорила.

Я вытаращила на парня глаза, не зная, как быть. Таким он был в последний раз, когда нас разбороняли в Дурмстранге после обмена Флиппендо, то есть очень-очень давно.

Он оттолкнулся от статуи, развернулся и пошагал прочь.

Возвращаясь домой через Аквинкум, я снова увидела его. Он стоял рядом с Матяшем возле булочной Лугоши. В какой-то миг они попрощались и Варег трансгрессировал. Матяш вдруг нагнулся, развязал шнурки на ботинке, снял, поддел стельку и вытащил её из ботинка. Cнова полез внутрь, пoкопался там и, наконец, извлек на свет серебряный ключ. «О боги! Акцио, дубина!» — прошипела я. Матяш отпер булочную и скрылся внутри.

Я поймала себя на мысли, что больше всего на свете мне хочется, чтобы булочную постигла участь ломбарда.

Как-нибудь.

Вторник, 26 апреля

В обеденном зале с Фери чуть не случился припадок из-за того, что мы с госпожой так неслыханно долго не садились за стол. Во вторник он готовит рыбу, но сегодня рыбы на столе не было.

— Возникла нужда в рыбе, госпожа, — докладывал эльф, сокрушенно закрыв лицо руками. — Я битый час изучал макрель, разложенную на мешковине под тентом, проверяя её на признаки съедобности, но их не обнаружилось! Вместо рыбы я приготовил террин из утки с ветчиной.

— Фери, госпоже не интересны твои злоключения на рынке, — полушутя обратилась я к нему, — раз ты не смог найти рыбу, пеняй на себя.

— Нужно было пойти на рынок в Аспидовой, лентяй, — отозвалась госпожа.

Виновато выпучившись на госпожу, Фери напоминал свежезамороженного окуня. Oн рухнул на колени, визжа, что тотчас пойдёт и прищемит себе ухо дверцей от печки. Поймав разрешающий кивок госпожи, я запретила эльфу увечить себя. Он тут же ловко вскочил на ноги и продолжал отчитываться. Ни с того ни с сего в руке этого чертяки возникли фиалки.

— Ой, вы бы видели, кого я повстречал на рынке! Маленькую цыганку! Такую малюсенькую! — Фери драматически шмыгнул носом. — Она продавала фиалки. Я купил букетик для вас, госпожа Катарина и для вас, юная Присцилла, — и эльф буквально впихнул цветы мне в руки.

— Тёмный Лорд не любит цветы, ты же знаешь, Фери, — вымолвила госпожа, понюхав фиалки. Суровые нотки просочились в её голос, но в глазах мелькнуло сожаление.

Я вертела букет в руках, не зная, что теперь с ним делать. Ну не любит Лорд цветы, и всё. Выбросить жалко, а спрятать нельзя. Учует. Но госпожа быстро нашла решение: Фери отнёс цветы в её комнату.

Лорд Волдеморт должен был прийти с минуты на минуту. Судя по всему, на днях он задействовал свои актёрские навыки и снова очаровал госпожу. Удивительное дело: она всё так же пасует перед ним. Но это к лучшему, я уж думала, что госпожа отправит сову в Дурмстранг с просьбой, чтобы великие умы созвали консилиум для помощи мне в разжигании ритуального костра. Не впервые моё воображение превосходит действительность.

Когда Лорд наконец явился, он важно постоял в дверях в позе милостивого государя, но не это потрясло меня. В его руке был альбом в белом кожаном переплёте. Альбом с колдографиями. Альбом мой и моих родителей. Альбом, который госпожа хранит у себя в комнате, чтобы я не испытывала искушения полистать его, расстроиться, разрыдаться, а то и совсем расклеиться.

— Присцилла, душенька, тебе не стоит смущаться, — рядом монотонно прозвучал голос госпожи. — Тёмному Лорду было любопытно взглянуть на твоих родителей. Такая красивая пара была.

— Благодарю вас за предоставленное удовольствие, любезная, — произнёс Лорд, садясь во главе стола, напротив госпожи. Посмеиваясь, он расправил салфетку у себя на коленях и добавил: — Было очень увлекательно разглядывать снимки Присциллы и видеть её взросление — от малышки до женщины.

Госпожа расплылась в улыбке и, потянувшись ко мне, похлопала меня по руке, которая непроизвольно продолжала манипулировать вилкой. Лорд занялся ветчиной, и мне тоже пришлось уткнуться носом в тарелку. Я ела, не ощущая вкуса. «Неужели госпожа и вправду думала, что он будет смотреть на моих родителей? — я подумала, поглядывая то на госпожу, то на Лорда. — Или она подыгрывает?..»

— Помимо изготовления самых лучших палочек в мире, — говорила госпожа, обращаясь к Лорду, — целью Майкью было поддержание статуса семьи. Для меня было честью перенять на себя обязанности Тильды по воспитанию волшебницы-леди.

Упоминание родителей не смутило меня, но от слов о статусе я моментально поникла, вперив взгляд в обложку альбома, словно надеясь, что вот-вот оттуда выскочит полтергейст и отвлечёт внимание на себя.

Хотя дальнейшая беседа протекала только между Лордом и госпожой, темой этой беседы была я — как будто меня вообще не было в зале. Лорд пустил в ход всё своё обаяние и не мигая смотрел на госпожу ясным, невинным взглядом, — совсем не так, как тогда, когда выдернул у меня из руки третий том «Mors Victoria». Кто бы мог подумать, что помимо свитка ему приспичит разглядывать колдографии. Может быть, скучно стало?..