Ньирбатор (СИ)

— Прощать — это долг христианина, — сказала Агнеса, поправляя неукротимую копну волос, — а ты должна следовать рекомендациям Графини Батори.

Я вяло кивнула. Ну что тут скажешь? Агнеса в своём репертуаре.

— Устранишь Варега и поделом ему, — подытожила она.

— Нет-нет, я так с ним не поступлю.

— Никогда не знаешь, на что ты способна, пока не окажешься припертой к стенке, — философски рассуждала Агнеса. — Беда в том, что ты путаешь друга с женихом. Друг из него отличный, но жених не ахти. Он слишком слаб для тебя, к тому же, слишком зелёный. Твой сверстник не может тебя удовлетворить, и даже не вздумай мне возражать.

Я не нашлась что ответить. Понимала, на какого не-сверстника Агнеса намекает. Если я позволю себе думать о Лорде в таком ключе, то уже не смогу взаимодействовать с ним в рамках хоркруксии. Эти мысли я гоню прочь, хотя часто ощущаю их присутствие. Стоит дать им волю, как у них вырастут крылья, они выйдут из-под контроля и станут опасны. Вся наша работа может пойти прахом. Это того не стоит.

В третьем очерке описывается обряд под названием «По обе стороны головы мертвеца» Этот обряд включает ритуальное совокупление, но почему-то не с мертвецом, а с ассистирующей ведьмой. К моему горлу подкатила тошнота, когда я нарисовала в уме эту сцену. Зачем привлекать третьего лишнего? Насколько я знаю, чернокнижники и некроманты не видят ничего зазорного в некрофилии, если того требует отдельная категория магии. Этот обряд я не беру в расчёт, но он накрепко засел в моей голове.

— Доброго здоровьечка вам, юная госпожа Присцилла, — проворковал Бэби на крыльце дома Каркаровых.

Выпив две кружки сливочного пива с бисквитами, я устало уронила голову на подушку. В окне виднелись апрельские сумерки — на самом деле лишь безжизненное мутное небо. Я вымоталась не только физически, но и умственно, и была совершенно опустошена.

Остались силы думать лишь о Лорде и его намеках. Он рассчитывает на нечто большее, чем совместная работа. Он не рассчитывает — он требует. У него нехватка Беллы. Наверное... не знаю... Может, Каркаров присочиняет, и между ними не было ничего? Нужно было спросить Алекто Кэрроу, пока была возможность... Нужно спросить Агнесу, чтобы спросила Алекто... Но с чего это вдруг должно занимать мои мысли?!

Бэби принес плед, чтобы я укрылась, на случай, если мне захочется вздремнуть на диване. Агнеса уныло рассуждала на тему отцов и детей, раскладывая руны судьбы. Я собиралась сострить по этому поводу, чтобы обратить в шутку свою грусть, но еле шевелила губами, была столь вымотана. Вскоре я действительно вздремнула. А когда проснулась почти три часа спустя, мне хотелось спать дальше.

Но я не собиралась злоупотреблять гостеприимством. Я набросила капюшон на голову, поплотнее запахнула плащ и пошагала в Ньирбатор — средоточие смерти, бессмертия и всего неизведанного.

Набережная была почти пуста. Водная рябь Пешты масляно переливалась, а чернеющее небо пронзала часовая башня, на которую уже восемь лет никто не поднимался.

Когда я вернулась, Фери встретил меня и вёл себя как-то слишком назойливо.

— Взбейте вoлосы, госпoжа Присцилла, и подрумяньте щeки, — ни с того ни с сего запричитал он. — Нельзя, чтобы Тёмный Лорд увидел, какая вы у нас стали бледненькая.

— А то что, гаденыш?

Фери истерично прикрыл глаза ладошками, будто внезапно понял, что переходит границы.

— Не ты ли обещал мне найти портрет Барона? — я со всей злостью бросила в него. — Так иди займись делом, иначе обменяю тебя на Бэби. Он давно уже напрашивается на дружественный обмен.

Фери пал на колени и стал молить о пощаде. У меня не было сил возиться с причудами пожилого эльфа и я отослала его на кухню готовить крем-брюле, обронив первое, что пришло на ум.

Войдя в обеденный зал, я застала Лорда Волдеморта в компании госпожи Катарины. Она ужинала, а он, как обычно, прохаживался вдоль стены своей змеиной походкой. В воздухе чувствовался осадок чего-то тяжелого.

Что-то произошло.

Госпожа выглядела лучше. В её белокурых волосах больше не осталось седины. Взгляд её карих глаз жecткий и цeпкий. Она всё больше напоминает мне женщину, играющую свою роль с уверенностью хорошей актрисы. Мы перемолвились с ней парой-тройкой слов, и она при мне приняла положенную дозу сыворотки. Присутствие Лорда её не смутило, что показалось мне подозрительным.

Что-то определённо произошло.

Когда мы с Лордом встретилась глазами, он ухмыльнулся, а я опустила глаза. Я знаю этот взгляд. Я будто снова почувствовала его руку на своём бедре; вспоминала его мимику и поражалась, как подробно я запомнила все детали его внешности, пока он тискал меня. И всё это в нескольких метрах от трупа.

Но теперь я отчётливо видела под его глазами синие пятна; он похож на восковое привидение, которое, однако, осознаёт всю свою власть и наслаждается ею. Да, я восхищаюсь им, но стоит мне вспомнить о крестражах, как я беззвучно хлопаю ртом, таращась на его налитые кровью глаза. Мой страх подобен ядовитой мгле, и она медленно выползала из углов обеденного зала. Я видела перед собой лишь приподнятые брови и мерцающие угольки зрачков.