Ничья его девочка

— Наглая ведьма. На вечеринку с нами поедешь. Начнешь выходить в свет и знакомиться с нашими родственниками и друзьями семьи. Теперь ты полноценный ее член. И начнешь вести себя соответственно. А теперь пошли ужинать.

— Мне расхотелось.

— Пошли. Там все равно никого нет, а я ненавижу ужинать один.

Захар оказался прав. В столовой никого не было. И мы сели вдвоем за огромный стол. Ему тут же принесли разогретую порцию, а следом и мне.

— Ну что, так все было ужасно?

— Ну так. — ответила я и откусила кусочек котлеты.

— Ничего привыкнешь. Теперь здесь все время жить будешь. Смирись и научись уживаться с ними.

— А если не научусь?

— Пойдешь на улицу.

Ответил так просто, а у меня мурашки по коже побежали. На улицу мне уже не хотелось. Я привыкла к сытой и теплой жизни. Я хотела стать такими, как и они все. Я хотела даже стать лучше их

ГЛАВА 13

Конечно мне отомстили. Оба. Но не сразу и далеко не в этот день. Они его боялись до ломоты в костях. Все. И его жена, и дети, и каждая живая душа в этом доме. Один взгляд, тяжелый, как свинец и тебя уже прибило к полу. Но это не мешало им делать все что они хотят у него за спиной. Я наблюдала и все замечала. Мне хватало терпения записывать каждую мелочь, которая могла мне потом пригодиться. Я вела дневник с того дня, как открыла его впервые.

Но самым ярким впечатлением для меня была та самая вечеринка, на которую Захар не пустил свою дочь, заставив ее сидеть дома, а взял на нее меня. Она стала отправной точкой во всем, что произошло потом с нами со всеми. Именно на ней я пробудилась, как женщина. Еще маленькая, еще совершенно не знающая ничего о сексе, но все же женщина. Пробудилась и поняла чего именно я хочу.

Платье мне выбрала его жена. Надо отдать ей должное у нее был превосходный вкус. Я даже уверена, что у нее так же было немало чудесных качеств. Но это не мешало мне ее не любить. А моментами даже ненавидеть. Наверное, за ее идеальность. Потому что я понимала — она ему подходит. Она его продолжение и дополнение каким я никогда в жизни не стану. Платье, выбранное Светланой, не было таким детским, какие мне обычно выбирал Барский. И я замерла от восторга, когда увидела себя в зеркале в ярко-красном. Всегда любила этот вызывающий и сумасшедший цвет. Я выглядела в нем старше и мне это нравилось, а также нравилась моя высокая прическа и макияж сделанный профессионалом. Я впервые поблагодарила Светлану совершенно искренне, у нее даже брови приподнялись от удивления. Обычно я с ней не разговаривала. Только отвечала, если она задавала вопросы. Я ни с кем из них не общалась. Я училась. Как бы странно это не звучало, но я реально училась с особым рвением. Я хотела дотянуться до их уровня. Я хотела, чтоб он не смотрел на меня свысока, а видел во мне интересного собеседника и не считал малолетней идиоткой.

И именно в этот вечер я ощутила себя взрослой. То ли виной всему это красное платье, то ли выпитое мною шампанское. Я впервые его попробовала.

И я впервые была в таком великолепном месте, как это. Впервые на такой вечеринке. На ней пахло совсем другой жизни. Для меня, детдомовской оборванки это было чем-то вроде царского дворца и бала. И я здесь, как в сказке сжимаю ножку бокала, и холодный напиток леденит мне ладонь. Я осматривалась во всю по сторонам. Восхищенно глядя на камин с мелькающими языками пламени и на ковры с длинным, мягким ворсом. На меня не обращали внимание и забыли обо мне едва мы приехали. Какое-то время проявили болезненный интерес, но едва заиграла музыка и начали разносить алкоголь я была забыта, и богачи переключились на иные объекты внимания и сплетен. Как родственница Барского я уже не была никому интересна. А я, разгоряченная шампанским, искала взглядом Барского и не находила. Лишь видела всех этих холенных мужчин и женщин. Они флиртовали, болтали, смеялись. Баловни жизни, купающиеся в роскоши. На каждом дорогие наряды, сверкают серьги и браслеты, дорогие часы. И меня от чего-то взяло зло. Все им ни по чем. Плевать на голодающих детей, на бомжей на улице. Они развлекаются. У них нет проблем. Такие, как я, для них жалкие насекомые. Женщины в роскошных нарядах и мужчины, сошедшие с обложек журналов. У всех надменные, презрительные взгляды. Все смотрят друг на друга с нескрываемым превосходством, а снующих между ними официантов совершенно не замечают. И я вспомнила, как вообще люди смотрели на нас на улице. На меня и моих друзей. Сколько ненависти и ярости в их взгляде. Как будто сиротство и бедность — это какая-то болезнь, как проказа. И я смотрела как сейчас они поглощают еду с тарелок, как пьют спиртные напитки, едят ложками красную игру, рыбу, мясо. Они сидят, стоят рядом со мной. А еще вчера они бы не плюнули в мою сторону. Какая-то женщина остановилась возле меня и сказала, что у меня потрясающее платье и спросила от кого оно. А я и не знала, что ей ответить. На помощь пришла Светлана и увела чуть подвыпившую мадам за собой.

— А кто эта девочка, Свет? Правда родственница? Где Захар ее нашел? У вас вроде нет родственников.

— Есть. Я сама была удивлена, но есть.