Ни бог, ни царь и не герой

Явка у меня была в тот же магазин на Фундуклеевской, к Фортунатову. Вот и магазин. Я вошел в длинный торговый зал. Окинул взглядом прилавки — «Лохмача» нет. Кто же вместо него? Медленно двинулся вдоль прилавка, делая вид, что рассматриваю книги, и незаметно вглядываясь в лица приказчиков: не подскажет ли обостренная нелегальной жизнью интуиция, с кем из них можно заговорить. Мое внимание привлекла одна из девушек-продавщиц. По одежде и манерам ее можно было принять за курсистку. Знакомое лицо… Как будто я видел ее у Фортунатова в прошлый приезд… Я решился:

— Здравствуйте. Вы не присоветуете купить что-нибудь занимательное?

Продавщица внимательно посмотрела мне в лицо и улыбнулась.

— Я вас знаю, вы уралец. Мы виделись прошедшей зимой. Я жена Евгения.

— А где он сам?

— Его на днях… арестовали, — вздохнула она. — Надеюсь, долго не продержат, за ним нет ничего. Но вот остальные, кажется, сели прочно…

— Что, все?!

— Почти… А те, кто на свободе, вынуждены прятаться. Уж очень полиция неистовствует, прямо на пятки наступает… — Она положила на прилавок несколько книжек и, сразу переменив тон на «приказчицкий», громко продолжала: — Вот, посмотрите, будьте любезны. Думаю, они вам понравятся. — Мимо нас проходил толстый господин в котелке и черном пальто. Девушка промолчала, глядя, как я, изображая крайнюю степень заинтересованности, перелистываю книжонки. — Остался из всего Южного бюро «действующим» только наш художник, — вполголоса продолжала она. — Я свяжу вас с ним. Он работает в иконописной мастерской. Там и живет. — Продавщица выписала мне чек на одну из книжек.

Я заплатил, получил покупку.

Очаровательно улыбаясь, женщина шепотом назвала мне адрес и пароль.

Я еще прошелся по магазину, для отвода глаз купил у другого продавца нравоучительную брошюрку «Пятачок погубил» и ушел.

Расспрашивать мне не хотелось, и лишь к обеду я, наконец, стоял перед вывеской: «Иконописная мастерская Афанасия Симеонова».

Вошел. Мастерская как мастерская — мольберты, краски, кисти, готовые иконы без рам и в рамах, иконы в киотах, украшения, альбомы образцов. Навстречу мне поднялся молодой человек с кистью и палитрой в руках. Длинная темно-русая шевелюра, бархатная блуза, на шее небрежно повязан не то шарф, не то галстук — наружность типичного «свободного художника» тех времен.

— Мне бы надо Трофима…

Юноша окинул меня веселым взглядом:

— Трофим уже здоров. — Ответ на пароль был верен. — Идемте к нему. — Он повернулся и широкими шагами направился к двери в конце мастерской.

В глубине дома оказался небольшой кабинет, в котором были еще два выхода, что, с конспиративной точки зрения, очень удобно.

— Присаживайтесь. Здесь мы можем говорить спокойно, — произнес «свободный художник», закурил и выжидательно замолчал.

— Я с Урала. У нас была хорошая связь с Южным бюро, но…

— Что касается Южного военно-технического бюро, то из его состава продолжает функционировать лишь ваш покорный слуга, — развел руками хозяин. — Да и то не знаю, надолго ли. Помогает мне, как вы убедились сами, супруга «Лохмача». И хорошо помогает. Без нее вы ко мне не добрались бы. Что привело вас в наши края?

Я объяснил.

— Н-да… — протянул художник. — Видите ли, официально, как член бюро, я ничего о вашем оружии не знаю, сведений мы не получали. Но по слухам мне кое-что известно. Пистолеты и патроны из Бельгии были доставлены во Львов, это определенно. Но дальше уже начинается туман: у кого они находятся, какова их дальнейшая судьба, — понятия не имею! Связи порваны, контакт с контрабандистами не восстановлен. Товарищ «Черт», ведавший всеми этими делами, тоже арестован. Остался только человек, на котором лежит непосредственная переброска оружия через границу. Его тоже нарекли «Чертом» — чтобы сбить с толку полицию. Новый «нечистый» не совсем наш — колеблющийся, из анархистов. И сейчас он, видимо, с ними связан. Но выбора у нас покуда нет.

— А как мне найти этого вашего фальшивого «Черта»! — спросил я.

Художник развел руками.

— Помочь вам очень трудно. Моя специальность — внутренние связи, явки и типография. И к «Черту» путей у меня нет.

— Как же быть? Попробовать через анархистов?

— А у вас есть связи с ними?

— Есть. — Я рассказал ему свою кременецкую историю.

— Ну, тогда, дорогой товарищ, вам и карты в руки! Разыщите своего кременецкого молодца, а через него, я уверен, найдете и нашего «Черта»!

Я остался в мастерской обедать. За обедом, с аппетитом уписывая жирный украинский борщ, хозяин со смехом рассказывал, как ловко под «крышей» мастерской они устроили типографию.