Незримая жизнь Адди Ларю

В первый раз Адди попала в салон по счастливой случайности, ей не пришлось разыгрывать представление. Она была поражена в самое сердце, обнаружив место, где женщинам позволено говорить или, по меньшей мере, слушать, где они могут пребывать без сопровождения, и никто их не осудит и не станет обращаться снисходительно. Она наслаждалась угощением, напитками и обществом. Притворялась, будто находится в кругу друзей, а не среди чужаков. Пока, завернув за угол, не увидела Реми Лорана. Он сидел на скамеечке между Вольтером и Руссо, размахивал руками и что-то говорил. Пальцы его по-прежнему были запятнаны чернилами.

Увидеть его было все равно что запнуться, зацепиться ногтем о ткань. Миг, который выбил Адди из равновесия.

С возрастом ее любовник заматерел, и все двадцать восемь прошедших лет отпечатались в чертах его лица. На лбу от долгих часов чтения пролегли морщины, на носу поблескивали очки. Но когда разговор вдруг касался особенной темы, в глазах Реми вспыхивала искра, и он снова становился прежним мальчиком, страстным юношей, который приехал в Париж в поисках великих умов и великих идей.

Сегодня Реми нет.

С низкого столика Адди берет бокал вина и бродит из комнаты в комнату, словно призрак, незаметная, но свободная. Слушает и заводит приятные разговоры, понимая, что на ее глазах творится история. Повстречав естествоиспытателя, увлеченного морем, признается ему, что никогда не видела морских просторов. Следующие полчаса он потчует ее рассказами из жизни ракообразных. Это приятный способ провести день, а особенно ночь – в эту ночь более прочих Адди нуждается в подобном отвлечении.

Прошло шесть лет, и она не хочет думать об этом, не хочет вспоминать о нем.

Заходит солнце, и вино сменяется портвейном. Адди чудесно проводит время, наслаждаясь компанией ученых и литераторов.

Следовало бы заранее догадаться, что он все испоганит.

Словно порыв холодного ветра в залу врывается Люк. От обуви до галстука он затянут в серое и черное. Единственные вкрапления цвета – знаменитые зеленые глаза.

Они не виделись шесть лет, и то, что Адди испытывает при виде него, нельзя назвать облегчением, однако все же это самое близкое понятие. Словно тяжесть упала с плеч, и тело испустило вздох. Это не удовольствие, просто физиологически становится легче от того, что неизвестность сменяется определенностью.

Она ждала, больше ждать нечего. Теперь впереди только неприятности и лишения.

– Месье Лебуа! – приветствует мадам Жоффрен нового гостя.

Адди на миг задается вопросом – не случайное ли стечение обстоятельств эта встреча, вдруг мрак благоволит салону и воспитанию умов? Однако местные завсегдатаи поклоняются не богам, а прогрессу.

Но Люк уже безотрывно смотрит на нее, и в глазах его горит грозный огонь.

– Мадам, – произносит он достаточно громко, чтобы слышала Адди, – боюсь, вы чересчур широко распахиваете свои двери.

Нутро Адди леденеет, мадам Жоффрен немного подается назад, и разговоры несколько стихают.

– О чем вы?

Адди хочет скрыться, но салон переполнен, путь преграждают кресла и чьи-то ноги.

– Вот та дама! – Головы начинают оборачиваться к Адди. – Вы знакомы?

Разумеется, мадам Жоффрен с ней незнакома, уже незнакома, однако она слишком высокородна, чтобы признать промах.

– Мой салон открыт для многих, месье.

– На сей раз вы были слишком великодушны, – заявляет Люк. – Эта женщина – мошенница и воровка! Поистине испорченное создание. Даже нарядилась в одно из ваших платьев. Лучше проверьте-ка карманы и убедитесь, что она не стащила что-нибудь еще!

Вот так просто он взял и превратил ее игру в свою собственную. Адди поспешно устремляется к выходу, но мужчины уже заступают ей путь.

– Остановите ее! – кричит мадам Жоффрен.

У Адди нет иного выбора, кроме как, растолкав толпу, броситься к двери и выбежать из дома в ночь.

Разумеется, за ней никто не следует. Кроме Люка. Мрак шагает за ней по пятам, тихо посмеиваясь.

Адди оборачивается к нему:

– Я думала, у тебя есть занятия поважнее, чем докучать мне.

– Однако это так увлекательно…

– Ерунда! – качает головой Адди. – Ты испортил лишь один миг, один вечер, однако благодаря своему дару у меня будет еще миллион возможностей. Множество удобных случаев преподнести себя заново. Я могу вернуться туда хоть сейчас, и окажется, что твои обвинения уже забыты, как и мое лицо.

Зеленые глаза ехидно поблескивают.

– Полагаю, ты обнаружишь, что мое слово не забывается столь же быстро, как твое, – пожимает плечами Люк. – Конечно, они тебя не помнят, но идеи куда сильнее воспоминаний, они быстрее укореняются.

Примерно через пятьдесят лет Адди поймет, что он прав. Идеи сильнее воспоминаний. И она тоже способна их посеять.

X

16 марта 2014

Нью-Йорк