Невиновных нет

— Кое-что через старые связи. Кое-что Влад через двоих парней, бывших оперативников, с которыми он кончал училище. Возможно, и ты их знаешь. Один работает охранником в «Улыбке», другой на тех же ролях в казино. Так вот оба они и их коллеги из «Лесного шатра» и те, что приглядывают за видеосалоном зарплату получают у одного и того же кассира, разве что только по разным ведомостям.

— Значит, один хозяин?

— Вспомни, чем еще интересовался этот жучок Батров при первой вашей встрече.

— Ничем особенным. Правда, в конце спросил, много ли у меня поставщиков и кто они. Я ему дал понять, что такие вопросы не задают, это все равно, что спросить у девушки: «А вы девственница или уже нет».

— Финансово слабенькая «Улыбка» предлагает тебе слить капитал. А откуда у нее капитал? «Лесной шатер», казино, видеосалоны? Чтоб стать твоим партнером, всех их денег мало, получается вроде такая пропорция: колхозная кузница хочет слиться с «Уралмашем». А не приплывают ли деньги вообще со стороны? Ты им, Павел, по моему разумению нужен, как прикрытие: у тебя в Париже официально, законно открыт счет в «Пари либерасьон банк», ты — солидное российско-французское научно-производственное объединение, производишь конкурентоспособный товар. Не укрываешь доходы, исправно платишь налоги. С тобой охотно имеют дело государственные стройорганизации. Кто, как не ты, может легализовать большие деньги? И нужен ты не Батрову и прочим «шестеркам», а их главному хозяину. А он, видать, серьезный мужик, ежели имеет спецмашину с самым современным подслушивающим оборудованием.

— Разумеется. Все это можно проверить. Есть одна мыслишка. Если провернем это дело, можно будет подвести итоги, — и Перфильев изложил Лебяхину свою идею.

В субботу утром Сидельников позвонил по номеру, который знал наизусть. Ответил хрипловатый голос:

— Алло!

— Олег? — спросил Сидельников.

— Я.

— Ты чего охрип? С перепою? Это Влад Сидельников.

— Разбудил ты меня, — прокашлялся собеседник. — Я ведь по ночам вкалываю. Казино ведь, а не хурды-мурды. Что это ты опять по мою душу?

— Нужно, чтоб ты взял справку у своего шефа. Но обязательно с печатью.

— Какую справку?

— Любую. Но с печатью.

— Зачем?

— Мне нужно.

— Не подставляешь?

— Возможно, подставляю.

— А если меня выгонят? Свою пенсию отдавать будешь? Нас ведь четверо: я, Галка и двое детишек. Не проживем. А мне хорошо платят.

— Выгонят — пойдешь к нам. Гарантирую. Получать будешь не меньше. Тоже гарантирую.

— Какую справку тебе нужно?

— Не мне, а тебе, Олежка. Скажем, наш пенсионный отдел срочно требует, мол, с места работы. И чтоб печать хлопнули при тебе.

— Тут без уголовщины, Влад?

— Ты что, майор!

— Ладно…

Перфильев через неделю вечером поднялся к соседу — полярнику, которому ставил противоугонное устройство на «Волгу».

Тот, видимо, только вышел из ванной — был в халате, влажно блестели волосы, в руках держал щетку для волос.

— С легким паром вроде, Андрей Георгиевич?

— Спасибо. Проходите, садитесь.

— Да я на минутку… Если память не изменяет, ваша невестка работала в «Мосгазе»?

— Она и сейчас там.

— Мне нужна ее помощь.

— Если это в ее власти… Я сейчас позвоню ей, — он ушел в кабинет. Когда вернулся, сказал: — Поезжайте к ним, они живут на Черняховского, он назвал номер дома и квартиры.

— Ее зовут Алла Николаевна? Не ошибся?

— Все правильно…

Минут через сорок Перфильев звонил в дверь в доме на Черняховского. Открыл сын полярника.

— Привет!

— Привет! Батя звонил. Проходите, Павел Александрович. Алла, к тебе Павел Александрович…

Перфильев узнал ее, хотя не видел давно.

— Чаю, кофе, — предложила она.

— Нет, спасибо, Алла Николаевна, спешу.

— Слушаю вас.

— Мне нужна какая-нибудь бумага, любого содержания из фирмы «Улыбка», но обязательно с их печатью. Можете что-нибудь от них такое потребовать? Тут все чисто, не сомневайтесь.

— Я не смогу, но у меня приятельница работает в том отделе, где контролеры. Повод она придумает. На когда вам это нужно?

— На этой неделе. Но так сказать одномоментно: бумажку, и тут же печать на нее.

— Попробую. Вы мне в пятницу позвоните…

Поблагодарив, Перфильев ушел…

На следующей неделе Лебяхин позвонил в пожарную охрану подполковнику Багдасаряну. Познакомились когда-то в санатории, сблизились, потом Лебяхин устраивал его сына в погранучилище…

— Саркис Вартанович, здравствуйте. Лебяхин беспокоит.

— Слушаю, Василий Кириллович.

— Жизнь-то как? Как Нина, Севка? Ведь давненько не виделись.

— Еще служу. Весной следующего года обещают последнюю звезду на погоны. В общем вроде все в порядке. Нину, правда, гипертония мучает. Клофелин глотает. Севка уже старший лейтенант, на эстонской границе служит… Вы-то как?

— Скриплю, но передвигаюсь… У меня к вам просьба. Есть такая фирма «Лесной шатер», — Лебяхин назвал адрес. — Если это ваш регион, мне бы хотелось, чтоб вы получили от них какой-нибудь документик, но обязательно с печатью. И чтоб прижали ее к бумаге тут же. Возможно это?

— Попробуем. Противопожарные меры нигде не соблюдаются. Придраться мы всегда можем. Зачем это вам, если не секрет?