Невезучие

Эмпиры не нуждаются в звуковом общении, нередко подменяя его общением телепатическим. При необходимости они способны ставить ментальные блокады, отсекая нежеланного собеседника и предотвращая его проникновение в свой мозг. Точно так же они способны и временно отключать воздействие своей силы, становясь существами, ничем не отличающимися от обычных людей. Вот и сейчас между двумя сидящими за столом эмпирами шла эмоциональная, хоть и не заметная для чужого глаза беседа.

«Люблю!» — мысленно воскликнула Элейн, педантично расправляя расстеленную на коленях салфетку. Меланхоличное, немного печальное выражение лица прекрасной вдовы нисколько не вязалось с бурным накалом ее телепатического посыла.

Зорган, никогда не называвший графиню матерью, ответил короткой самодовольной улыбкой, не дрогнувшей рукой продолжая наливать вино в высокий хрустальный фужер.

Графиня спокойно разломила кусочек хлеба.

«Все пропало! — отчаянно просигнализировала она, невозмутимо запуская ложечку в баночку с белой горчицей. — Через несколько дней после похорон Вольдемар вступит в права наследования. А первым указом, что он подпишет, станет эдикт о нашем изгнании из столицы…»

«Не вступит и не подпишет», — успокаивающе прищурился Зорган.

«О, я не переживу прозябания в каком-нибудь захолустье вроде деревушки Ренби… — драматично продолжила графиня и, не имея возможности заломить руки, изо всех сил вонзила нож в перепелиную тушку. — Я создана для роскоши, балов и всеобщего преклонения!»

«Ты получишь все, что захочешь! — твердо посулил виконт, продолжая как ни в чем не бывало с аппетитом поедать отлично прожаренное мясо. — Ты подала мне занятную мысль, дорогая. Я слышал, что в этом самом Ренби проживает молодая начинающая ведьмочка, уже успевшая прославиться несколькими нелепыми пророчествами. Думаю, она замечательно впишется в мой оригинальный план…»

«Ты так умен, дорогой! — восхитилась Элейн, грациозно орудуя крючком для омаров. — Что ты задумал?»

«Увидишь! — лукаво усмехнулся Зорган. — Поверь, талант заговорщика заключается в умении обращать на пользу себе даже самые неблагоприятные и заведомо проигрышные обстоятельства. Это злополучное завещание может стать нашим наиглавнейшим козырем, конечно, при условии что мы правильно поведем свою партию и не спасуем в экстремальной ситуации!»

— Игристого! — вслух потребовала Элейн, всецело доверявшая удивительным способностям интригана-сына и привыкшая слушаться его безоговорочно.

И нужно отдать должное Зоргану, он еще ни разу не провалил ни одной тщательно спланированной операции, начиная с незаметного обворовывания государственной казны и заканчивая бесследным устранением неугодных им дворян. По части плетения злодейских замыслов он действительно не имел равных, нисколько не гнушаясь наиболее мерзких и отвратительных методов. Вот и теперь, убедившись в том, что виконт способен найти выход из тупика, в который они оказались загнанными, графиня повеселела и пришла в хорошее расположение духа. Она подозвала слугу и приказала принести бутылку игристого вина.

«Увидишь! — повторно посулил Зорган, поднимаясь из-за стола и церемонно раскланиваясь. — Доверься мне, молчи, плачь и изображай убитую горем вдову. Клянусь демонами Нижнего уровня, вскоре недотепа Вольдемар пожалеет о том, что вообще родился на этот свет!»

«Ты придешь?» — напоследок спросила прекрасная вдова, адресуя сей безмолвный вопрос обтянутой черным камзолом спине сына, неспешно покидавшего трапезную.

В ответ Зорган кивнул, не оборачиваясь, и в этом кивке Элейн прочитала обещание посетить ее опочивальню сегодня же ночью.

Маркграфство Эйсен, вытянутое наподобие узкой длинной ленточки, граничит сразу с четырьмя государствами: с Нарроной на западе, с маркграфством Рюнхен на востоке, с Красногорьем на севере и с Оркией на юге. И хотя аристократические роды эйсенских эмпиров и являются ярыми приверженцами старинных, веками устоявшихся традиций, это не мешает им вполне успешно сочетать свое закоренелое ретроградство со всевозможными современными веяниями, проникающими из-за границы. Торговля с соседями процветает, ибо мудрые телепаты благоразумно не чураются чужеземных книг, магических и лекарских достижений, а эйсенские дамы ревностно следят за последними ухищрениями заграничных мод и заслуженно слывут первыми кокетками и вертихвостками во всей Антее. А посему на многочисленных дорогах маркграфства можно встретить кого угодно: лихих нарронских наемников, наглых рюнхенских разбойников, богатых рохосских торговцев и даже орков с эльфами. На последних в Эйсене и вообще обращают не слишком-то много внимания — ведь поживи бок о бок с эмпирами, так, поди, и не к таким еще чудесам привыкнешь!