Невеста темного принца

Я долго не могла понять, зачем он куратору. Но сейчас догадалась, что в полную луну он отдыхает в обличии волка. А еще позволяет там пережидать «кризисные моменты» одному симпатичному пятнистому метамагу, если тот случайно совершит оборот.

Но у дриады кабинет больше походил на оранжерею. По колоннам у двери вился темно-зеленый плющ, на стене обосновался пушистый мох. На подоконнике из кашпо на меня глазели Анютины глазки. Парочка даже подмигнула, скосив пестрые головы на боковую дверь.

Любопытство на секунду приглушило разрушительные эмоции. Стало жутко интересно, как же выглядит спальня дриады. Может, там потолок из коры, постель из веток, а вместо лампы – стайка светляков?

Нет, постель тут была из мягкого изумрудного мха. Над ней кружились лепестки незнакомых белых, очень ароматных цветов. Живым, колеблющимся одеялом они укрывали две сплетенные фигуры. Совершенно голые (за исключением лепесточков, да) и жадно целующиеся.

– Тролль меня укуси! – выругалась сипло и поспешила закрыть за собой дверь.

Бросила негодующий взгляд на глазастых подстрекательниц в кашпо: подмигивают они, у-у-у… Могли бы предупредить!

Так Судьба меня еще не подставляла!

Спотыкаясь о гнутые коряги, торчащие прямо из пола, я вылетела в коридор. Прислонилась к стене, чтобы отдышаться. Вот ведь черт! Ладно я – я увязла давно и накрепко, но этот… этот…

– Ани! – раздалось со стороны кабинета дриады, и я, не оглядываясь, припустила в фойе.

Не готова я сейчас глядеть в глаза Елисею. Наверное, потому, что только что видела его с противоположной стороны. Катастрофически неодетой.

– Сеньорита! Да постой же ты!

Я нехотя обернулась. Фух! Брюки он нацепить успел. И даже рубашку на ходу застегнуть пытался.

– Вот. Марта сказала, что ты, наверное, за кровью приходила… – парень сунул мне в похолодевшие ладони бутылек. Взяла. И стыдливо отвела глаза.

– Черт, Елисей, я… Явно видела не то, что следовало, и… – пробубнила смущенно.

– Ты неправильно все поняла…

Я подняла глаза и насмешливо их закатила. Я все же не наивная первокурсница. Дорохов покаянно выдохнул.

– Ну, может, и правильно. Прости, прости! – прохрипел парень, домучивая предпоследнюю пуговицу на рубашке. – Я знаю, что должен был первым делом тебя навестить и сказать, как я рад, что мы тебя вытащили. Просто… Черт! После битвы все так… эмм… закрутилось и… Меня задело заклятьем…

– Где рана? – всполошилась машинально.

– Нигде уже, – Елисей глупо улыбнулся. – Марта накормила меня кучей гадкой травы, намазала каким-то соком и…

– Подула, где болит? – хихикнула, прикрывая рот ладонью. Как же неловко!

– Вроде того.

– И сработало?

– Как видишь…

– Сейчас ты скажешь, что тебя туда дар привел? – краснея, я все же нашла в себе смелость посмотреть прямо в прозрачные глаза. Странно: сейчас они будто бы отдавали зеленцой.

– Сам приперся, как идиот, – Дорохов тяжко вздохнул. – Не знаю, на что я рассчитываю, чего от нее жду, но… не могу иначе.

Парень выглядел таким влюбленным, что мои губы невольно растягивались в улыбке.

– Так ты о ней рассказывал?

– Марта… особенная.

– Точнее и не скажешь. Второй такой не найдешь, – хмыкнула в кулак.

– Я… вроде как… ну, увлекся…

– Да заметила я уже.

– Сильно. Даже голова плохо соображает…

– Дорохов, ты ведь в курсе, что она разговаривает с деревьями? – напомнила парню. Вдруг забыл. – И с воздухом? И черт знает с чем еще?

– Намекаешь, что Марта сумасшедшая? – насупился влюбленный дурень.

– О нет, я намекаю, что она сейчас слышит наш разговор. И если тебе захочется втайне от нее погулять с толпой подружек, то…

Дорохов лучисто рассмеялся и клюнул меня в висок.

– То Марта погонит меня через весь лес поганой метлой. Буквально. Спасибо, Ани, что не осуждаешь. Для меня это очень важно.

– И давно у вас «конфетно-букетный»… а точнее, лепесточно-мховый период? – пихнула парня в грудь.

Слишком уж он счастливый. Даже неприлично как-то.

– Да вот… уже несколько часов как, – косясь на распахнутую дверь кабинета, довольно пробормотал Дорохов.

Его глаза сверкали желанием немедленно туда вернуться. Пришлось отпустить: каждый в трудное время сходит с ума по-своему.

28.3

По фойе, заложив руки за спину и разглядывая темноту за витражными окнами, прохаживался Фридрих. Я притормозила рядом с ним. Он не побоялся пойти против бывших «братьев», не стал отсиживаться в Академии и вступил в открытый бой.

На самом деле, никто не остался в стороне. Все пришли на зов крестного. Там, в храме, в дыму сражений, я видела и Брендана, и Сюзанну, и Энди, и миссис Абрамс, и внучку Валенвайда (кажется, красноволосую девицу звали Эвер)… Не хватало только Присс. Она бы задала жару этим арканам.

Никогда не думала, что стольких людей может волновать моя судьба. От сентиментальной благодарности слезы наворачивались, и я невольно зашмыгала носом.

– Спасибо, что бились за меня и за Андрея, – пробормотала в прямую спину, и Кесслер удивленно обернулся. Похоже, был погружен в свои мысли и не заметил моего приближения.

– Было бы странным оставить в беде свою ученицу и друга юности. Вы, вероятно, ищете своего мужа? – предположил Фридрих.