Неукротимый граф

– Ты спас их от этих ужасных молодых людей. Ты был таким добрым и заботливым… И поговорил потом со мной. Я была наверху, в спальне. – Алекс прижала платок к опухшим глазам. – Отец всегда повторяет, что поступки мужчины – красноречивее его слов. Я верила, что… что это о тебе.

И тут Оуэн, наконец, вспомнил… Вновь заглянув девушке в глаза, он тихо спросил:

– Так это была ты?

– Да, – кивнула Алекс, утирая слезы. – Это была я.

– А что именно я сказал?

– Ты попросил никому не рассказывать о том, что сделал. Сказал, что это навредит твоей запятнанной репутации.

Оуэн невольно улыбнулся.

– А еще ты сказал, что такой симпатичной и волевой девушке, как я, не пристало сидеть наверху во время чудесного бала, – продолжала Алекс.

Оуэн сглотнул и пробормотал:

– И я пригласил тебя на танец, верно?

– Да. И тогда я поняла, что ты не можешь жениться ни на ком, кроме меня. Я была в ужасе, когда случайно услышала разговор родителей о том, что ты вскоре должен стать мужем Лавинии. Я ведь думала, что у меня в запасе еще есть время…

Приподняв пальцем подбородок Александры, Оуэн со вздохом проговорил:

– Я выбрал Лавинию не по своей воле.

– Я знаю это. И знаю, что вы с Лавинией совершенно не подходите друг другу. Моей сестре нужен… утонченный джентльмен, который будет писать ей стихи и выполнять все ее капризы.

Оуэн фыркнул и проворчал:

– Стало быть, насчет стихов ты не лгала?

– Нет, не лгала.

– А в других твоих рассказах есть правда?

– В других нет. – Алекс покачала головой и отошла к живой ограде.

Повернувшись к ней, Оуэн спросил:

– А лошади?

– Лавиния их обожает.

– Карточные игры?

– Терпеть не может.

– Сквернословие?

– Тоже не ее конек.

– Полагаю, про камни не стоит и спрашивать.

Тихо вздохнув, девушка прошептала:

– Она предпочитает цветы.

– Черт возьми, Алекс!.. Зачем ты все это делала? Зачем ввязалась в это? Почему?..

Александра резко развернулась. Слезы все еще струились по ее щекам.

– Потому, что я люблю тебя, Оуэн. Неужели не видишь?.. Люблю с тех самых пор, как впервые увидела три года назад. У тебя всегда была репутация повесы и бездельника, но в ту ночь я увидела настоящего Оуэна Монро. Увидела доброго и благородного человека.

– Я совсем не такой, – проворчал он, нахмурившись. – Просто ты видишь меня таким, каким хочешь видеть. Правда же состоит в том, что я играю, сквернословлю и легкомысленно обращаюсь с женщинами. Я совсем не для тебя, Алекс. И не для твоей сестры, коль скоро на то пошло. Господи, да я ведь использовал тебя, чтобы ухаживать за Лавинией, которую не люблю и за счет которой хочу улучшить свое финансовое положение. Разве ты этого не понимаешь? Я самый настоящий мерзавец. Даже мой отец так считает.

– Нет, ты не такой. – Алекс решительно покачала головой. – Ты вовсе не мерзавец, Оуэн Монро. Я видела, как ты проявляешь благородство. И я знаю, что ты можешь быть любящим, добрым и заботливым. Мне все равно, что говорит о тебе твой отец. И мне все равно, что говорят о тебе остальные. Я знаю правду. Ты именно такой, каким я тебя считаю. Просто пока ты сам этого не знаешь.

Оуэн стиснул зубы.

– Это бессмысленно… – процедил он.

– Я знаю, что под личиной бездельника и повесы скрывается очень добрый и порядочный человек, – продолжала Алекс. – Ты вовсе не бездельник, не повеса, не развратник. Во всяком случае я привыкла так думать. Но теперь мне кажется, что я совсем тебя не знаю. И я пытаюсь понять, почему всегда считала, что люблю тебя.

– Алекс, я… – Оуэн в растерянности пожал плечами.

Девушка снова прижала платок к глазам. Затем, набрав полную грудь воздуха, вскинула подбородок и проговорила:

– Я должна идти, потому что обещала следующий танец лорду Беркли.

– Беркли может убираться ко всем чертям! – прорычал Оуэн.

– Что вы сказали? – Раздался шорох гравия, и из темноты возник лорд Беркли собственной персоной.

– Лорд Беркли, вы пришли?! – воскликнула Александра.

Подбоченившись, виконт сказал:

– Надеюсь, Монро вас не расстроил.

Снова сделав глубокий вдох, Алекс покачала головой.

– Нет, он…

И тут Оуэн, подскочив к лорду Беркли, с силой ударил его кулаком в лицо.

Глава 33

Не удержавшись на ногах, виконт рухнул на землю, увлекая за собой Оуэна. Мужчины покатились по земле, затем – по гравию, и в какой-то момент Оуэн получил не менее сильный удар в челюсть, чем тот, которым он свалил виконта. Еще через несколько секунд он ухитрился ударить Беркли в висок, а сам получил очередной удар в подбородок, который, кажется, стоил ему зуба. Они дрались несколько минут, пока их, наконец, не разнял появившийся в саду Кларингтон. Очевидно Люси, вышедшая из дома следом за Беркли, привела на подмогу мужа (а следом за ними появился и Свифтон).

Когда же Кларингтон поднял Оуэна на ноги, тот вновь бросился на виконта, и герцогу со Свифтоном стоило немалых усилий положить конец вновь начавшейся драке. Виконт, судя по всему, больше не желал размахивать кулаками. Он тяжело дышал и бросал на Оуэна гневные взгляды, стряхивая грязь и траву со своего вечернего костюма. Подбежав к виконту, Алекс вытерла кровь с его разбитой губы свежим носовым платком, который достала из сумочки.