Нет дыма без огня

Он не получал удовольствия от многих вещей, которые ему прежде нравились. Кто бы мог подумать, что любовное свидание с женщиной может быть чревато такими неприятностями? Он мрачно смотрел на жизнь и не мог понять почему.

Кей винил в этом своем недавно возникшем состоянии ранение и растянутые связки. Но нога теперь его почти не беспокоила, а рана зажила, и от нее остались только небольшая припухлость и розовый рубец.

Что же с ним происходит?

Наверное, это скука.

У него оставалось слишком много свободного времени для размышлений. И в мыслях Кей постоянно возвращался к несчастному случаю с Кларком и всем неясностям, ставившим его в тупик. Ему нужны факты, и в то же время он боялся узнать что-нибудь неожиданное. Под каждым камнем, сдвинутым им с места в последнее время, копошились отвратительные черви. Поэтому кое-что лучше вообще не трогать.

К счастью, он опять много летал. Он доставил Летти Леонард в Тайлер совсем не ради собственной рекламы, но с тех пор его осаждали телефонными звонками. Он уже совершил несколько выгодных рейсов, и на очереди еще много других. Не то чтобы он стремился заработать, но лишние деньги никогда не помешают. Что Кей действительно высоко ценил, так это чувство свободы, испытываемое им в полете.

Что же касалось душевного спокойствия, то ни родной штат, ни город, ни дом, где он обитал, этого ему дать не могли. Он мечтал об иных краях, где говорили бы на непонятном языке и ели бы экзотическую пищу, где никогда не слыхали о Такеттах.

Кей объехал чуть не полсвета в поисках места, где бы никто не знал, что он брат Кларка Такетта. И этим поискам не было видно конца. Незнакомые люди очень быстро докапывались до истины.

— Такетт? А вы случайно не родственник бывшего сенатора от штата Техас? Вы его младший брат? Кто бы мог подумать!

Кларк был тем эталоном, с которым Кея сравнивали всю жизнь.

«Кей уже почти такой же высокий, как Кларк».

«Кей бегает почти так же быстро, как Кларк».

«Кей не такой воспитанный, как Кларк».

«Кей не получил почетного диплома, не то что Кларк».

В конце концов Кей обогнал Кларка в росте, опередил его в спорте. Но и взрослым он продолжал подвергаться невыгодным сравнениям. Как ни странно, но он никогда не завидовал Кларку. Он никогда не хотел походить на брата, но все вокруг считали Кларка образцом для подражания, к которому Кей должен стремиться. Больше всех на этом настаивала Джоди.

Мальчиком он обижался, что мать столь явно предпочитает ему старшего брата. Джоди не отказывалась перевязать Кею разбитую коленку, но ни разу ее не поцеловала. Наоборот, она выговаривала ему за безрассудство. Его маленькие подарки, картинки, нарисованные в школе, она никогда не хранила, никогда не прикрепляла к зеркалу на туалетном столике; едва взглянув, откладывала их в сторону.

Когда Кей стал подростком, его вызывающая непокорность и неповиновение стали ответом на ее равнодушие и на предпочтение, отдаваемое Кларку. Она была довольна Кеем, когда он успешно играл в футбольной команде «Дьяволов» за Иден-Пасс, но это просто льстило ее самолюбию.

Он изо всех сил старался ей доказать, что ему наплевать на ее отношение, но в глубине души Кей переживал и не мог понять, почему его отвергают.

Со зрелостью пришло понимание, что Джоди просто не испытывает к нему материнской любви. Более того, он ей даже никогда не нравился. И никогда не будет нравиться. Он уже бросил попытки разгадать эту загадку, и, если говорить прямо, ему все стало безразлично. Кей принимал это как факт. Он отвечал за проступки брата. Кларк влип в историю с замужней женщиной, но не ему, а Кею выговаривали за распутство.

Несколько лет назад, когда Кей пришел к окончательному выводу, что никогда не добьется понимания со стороны матери, не говоря уже о ее любви, он решил, что для всех будет лучше, если он вообще исчезнет с горизонта. Впрочем, это вполне отвечало его внутреннему стремлению к бродяжничеству.

Теперь и это ему ставилось в упрек.

Кей испытывал беспокойство и скуку, но тайна смерти брата невидимыми нитями привязывала его к родному дому. Ему следовало вновь отправиться на поиски мест, где он мог затеряться в толпе, но стоило ему подумать об отъезде, как перед ним возникало умоляющее лицо сестры, и он чувствовал себя виноватым.

Ее опасения вполне оправданны. Старение и сопровождающий его склероз особенно пугали в женщине с сильным характером, такой, как Джоди. Кей не мог без угрызений совести возложить на плечи Джейн Элен заботу о матери. Он согласился, что забывчивость и путаница в мыслях стали у Джоди предвестником чего-то более серьезного, чем старческая дряхлость. Если Джоди внезапно заболеет, он не простит себе, что находится за тысячу миль отсюда и не может приехать. Пусть она не считает его идеальным сыном, но все равно: мать есть мать. Он не имеет права покинуть Иден-Пасс.

— Ты где, Кей?

Задумавшись, он не сразу повернулся на неуверенный голос сестры.

— К тебе пришли. — Она смотрела на него странно вопрошающим взглядом.

— Кто это? Что ему надо?

— Это женщина.

11